-Вещую, ибо вижу! Слушайте меня и не говорите что не
слышали! Кровь, кровь народа моего грядет, родная кровь грядёт! Поп
убийца, поп предатель на смерть мой народ ведёт! На убой, как скот.
Пули бьют моих братьев и демон принимает сакральную жертву.
Остановить, не пустить, не дать...хрр..нет
выхода.. Кто далеко — умрет от болезни, кто близко —
падет от меча, кто останется, умрет с голоду, кто выживет, того
погубит мороз... Ибо наступит век Меча и Топора, век Волчьей Пурги.
Придет Час Белого Хлада и Белого Света. Час Безумия и Час
Презрения, Tedd Deireadh. Час Конца.
Пророчевство Итлины из книги "Ведьмак", я вставил для
солидности. Чем непонятней и запутанней предсказание, тем охотнее в
него верят потом.
После фразы "час конца", я свалился на пол, побился
немного в конвульсиях и затих наблюдая. Матушка моя мелко
крестилась и кажется шептала молитву, отец сидел столбом выпучив
глаза и не замечая пролитого на рубаху чая, Савинков задумчиво
теребил кончик роскошного уса и лишь сестрица с криком "Миша,что с
тобой", бросилась ко мне на грудь. Картина маслом!
-Мда, There are many things in the world, friend
Horatio...-протянул мой "учитель"
-...that our sages never dreamed of -закончил я, тяжело
вставая.
-Это он по каковски? И что это было,а? Борис Викторович! Вы
что-то понимаете? -отмер родитель.
-По английски, Стёпа, по английски. Хотя мы его и не изучали.
Это из Шекспира , Гамлет. Буквально звучит как "есть многое на
свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам. Но скажу по
чести, не это меня поражает, а так сказать спонтанное пророчество
Вашего сына. Я слышал о таком от Гурджиева, но до сего момента
относился со скепсисом к подобному.
-Спекисом?
-Скепсис, Стёпа. Сиречь недоверие. Но вот он, пятилетний
мальчик, цитирующий Шекспира в оригинале, осиливший практически
полный гимназический курс за три года, и теперь поражающий
окружающих жуткими пророчествами. Я, ты знаешь, человек неробкого
десятка, но сердце ушло в пятки когда Миша стал вещать. И самое
ужасное, что я начинаю понимать о чём он говорил. А ты,мой ученик,
помнишь ли? Понимаешь?
-Нет, Борис Викторович, не понимаю, хотя и помню все. Но как
будто со стороны себя видел и очень испугался. А потом мне вдруг
стало так хорошо и покойно, как допреж никогда не бывало.