Около 8 часов утра,
в лифте
Я мчался на шестой этаж к пациентке из седьмой палаты.
Одернул мятую одежду. Под халатом у меня обычно красная клетчатая рубашка, как у канадского лесоруба, на носу очки в черной оправе. Я отпустил усы – правда, они слишком светлые, – и стал говорить как можно более низким голосом. Да и вообще старался выглядеть старше, потому что это внушает доверие пациентам.
Когда больной думает, что его лечит настоящий врач, – это уже пятьдесят процентов успеха. Эффект плацебо. Не будучи уверен в своих знаниях, я проявлял лисью хитрость и “плацеболизировал” пациентов, изображая “перспективного молодого врача, будущего профессора”.
Таким был мой план паллиативных мер по борьбе с молодостью: дедушкины рубашки, очки в черном пластике, голос из рекламы “Анкл-Бенс”, соломенная щетина на подбородке (плюс пышная шевелюра, придающая мне вид чокнутого льва). Итак, представьте себе тощего льва в красно-зеленой клетчатой ковбойке, который бьет чечетку в больничном коридоре. Добавьте к этому еще немного розовых прыщиков под светлым пушком – у моей матери шотландские корни, и это сказывается. Кожа не врет.
И мои истории тоже чистая правда.
8 часов утра,
наверху, у дверей палаты 7
Ко мне подошла сиделка и сообщила, что ей знаком серый цвет лица пациентки.
– Она умрет, и очень скоро.
Я решил, что это ошибка.
– Ты слишком молод, – проговорила она.
Сиделку звали Фабьенн. Она надевала пациентам на шею бусы из камней: авантюрин – кожным больным, агат – страдавшим запорами. Она верила в силу камней, больные иногда тоже.
Фабьенн не раз видела, как я вхожу в седьмую палату…
Вчера она протянула мне топаз:
– Это тебе, поможет от печали.
– Да все нормально.
Фабьенн знала, что я очень привязался к той пациентке. Она энергично потерла мое плечо – так она всегда подбадривает тех, кого любит:
– Сейчас – да. Но она умрет, и ты ее больше не увидишь.
Имя “Фабьенн” происходит от faba – по-латыни это “боб”. Ей это имя очень подходит: при виде ее испытываешь такую же радость, как в праздничный день, когда подают пирог и вилка вдруг натыкается на твердый кусочек фарфора[4].
Я вошел в седьмую палату, а Фабьенн направилась в палату к месье Теодоро, чтобы сделать ему массаж кишечника. Она делала это в нерабочее время, приходя на работу пораньше и уходя попозже. Никто ее не просил, она сама так решила.