Несколько минут назад он инстинктивно потянулся свободной рукой
к тряпке на глазах. Рука, только было напрягшаяся, упала. Нет –
свалилась без сил. Изумлённый, Коннор понял, что она порезана – и
глубоко. Боли не чувствовал. Заставили что-то выпить? Смазали
порезы обезболивающим?
Пространство он чувствовал хорошо.
Когда те двое или трое ушли настолько далеко, что ближайшее
пространство опустело, Коннор собрался с силами и, тяжело подтащив
к себе порезанную руку, буквально уронил её на пояс штанов. Пусто.
Как и ожидалось. Ремень с него сняли.
Что ещё ничего не значит.
Он мысленно «прошёлся» по своему телу. Клипса, прятавшаяся за
ухом, ожидаемо пропала. Неудивительно – бесстрастно признал он.
Магический накопитель так фонил магией, что наверняка клипсу сняли
в первую очередь. То же – с кольцами и браслетами. Опять странно:
почему он тогда не чувствует маму Селену?
Ладно, хватит себя инспектировать. Пора освобождаться. Эти пока
непонятные похитители ушли довольно далеко – процессу освобождения
помешать уже не смогут, пусть и захотят вернуться… Он напрягся
привстать – и, не сумев даже поднять голову, снова рухнул на
холодный камень, мокрый, шершавый. Полежал, сморщившись и
отворачиваясь от обильной воды по лицу – особенно со сбитой набок
намокшей тряпки на глазах. Застыл, снова проверяя себя, странно
слабого. И, впервые обеспокоенный, задышал чаще: камень под ним…
высасывал из него силы! И не только магические… Коннор снова
приподнял правую руку. На этот раз движение далось ещё трудней, чем
в первый. Но далось. Пока ещё.
Решил полежать немного, чтобы полностью прийти в себя. А заодно
выяснить, где братья. Он настроился на кровь – и через секунды его
тело начало ломать страшнейшими судорогами. Чтобы успокоиться,
изумлённый Коннор немедленно прислушался к ливню – отстраняясь,
переключаясь с кровной связи… Когда тело вновь растянулось по
камню, прикусил губу. Им ещё хуже. Это значит, их надежда – только
он сам. И главное – они ещё живы.
Значит… Никаких лишних секунд на отдых. Это иллюзия слабого, что
потом он будет лучше соображать. Камень-то продолжает высасывать
силы…
Как сказала бы мама Селена: что мы имеем? Вспоминая о Тёплой
Норе, как ни странно, он мог рассуждать хладнокровно, не впадая в
панику.
Из оружия (он прислушался к себе и вспыхнул надеждой: не нашли!)
тончайший стилет, спрятанный в тесных ножнах из собственной кожи.
Раньше из едва видного отверстия в запястье вылетало дуло
мелкокалиберного пулемёта. Теперь здесь пряталось узкое лезвие
холодного оружия.