Подобная ситуация была и с жалованием офицеров, особенно младших
– до штабс-капитана включительно, которые жили исключительно на
жалование. Вот, когда они начинали командовать ротой и выше, тогда
могли запускать лапку в кассу своего подразделения, беря оттуда
деньги, предназначавшиеся на покупку всего необходимого для роты и
сдавая своих солдат внаем для работы на полях крепких хозяев,
которые потом расплачивались сельхозпродуктами. Кое-что, конечно,
шло в котел солдатам, но и капитану оставались деньги после продажи
посреднику на базаре доверенным унтером пары возов картошки или
капусты. Ротные деньги, конечно, были невеликие, но в полку уже
вращались весьма солидные суммы. А если это был кавалерийский полк,
то там солидные деньги делались на «ремонте», то есть на пополнении
строевыми лошадьми. Сумма в бумагах была одна, а реально
коннозаводчику уплачивалось меньше, рассказывать, как делилась
разница, думаю, не имеет смысла. В столице, конечно, такого, как в
провинции, в открытую никто не творил, но служить в гвардии офицеру
было затратно, его жалованье в несколько раз было меньше того, что
приходилось тратить гвардейскому офицеру, особенно в кавалерии.
Поэтому, многие офицеры из небогатых или разорившихся семей, выйдя
в гвардию за отличные успехи в училище, потом просили перевода в
армейские полки, получая, впрочем, при переходе, следующий чин.
Такая ситуация, когда, по словам военного министра Ванновского,
офицер получал меньше, чем приказчик в лавке, продолжалась до конца
19 века. Где уж тут думать о престиже службы, когда офицеры в
провинции ходили в штопаных мундирах по 10 лет и лишь на смотр
одевали новый. Куприн в своем «Поединке», конечно, несколько
сгустил краски и современники ему пеняли, что, мол, он пасквиль
написал, потому что выгнали его со службы, но, в целом по этой
книге можно составить достаточное впечатление об офицерском быте
армии времен правления Александра III, тем более, что детали во
многом согласуются с описанными в мемуарах бывших офицеров того
времени.
Обо всем этом я размышлял, поскольку раздумывал о том, принять
ли приглашение полковника Агеева поступить на государственную
службу. По возвращении в гостиницу с полигона мы не пошли в
ресторан, а я заказал коньяк и немудрящие закуски в номер.