Еду к нису Куц в Тумань
послезавтра, по возвращении напишу отчёт.
Служу Господарю.»
________
ВД* — важное дополнение.
Утро не задалось. Крупные капли
дождя немелодично стучали в закрытые ставни, навевая почему-то
воспоминания о войне. Бам-бам-бам! Несмотря на то, что Вадим вчера
не пошел искать ласку и выпивку в бордель и, соответственно, не
напился, голова болела нещадно. Тут же захотелось исправить эту
оплошность, но для начала он решил всё-таки проведать своего
подопечного в тюрьме.
Бам-бам-бам!
Сине-бордовое платье суетящейся
Азарины казалось украшенным кровью. Хозяйка затопила печь, принесла
воды, начала готовить. О ее деятельности он в основном догадывался
по запахам, так как большую часть времени женщина проводила на
кухне. Но когда яркая юбка мелькала рядом, Вадим кривился и
прикрывал глаза.
Кровь в висках стучала, словно
молоты Вечных часов.
Бам-бам-бам!
Когда ядро попадает в толпу, в
стороны непременно разлетаются части человеческих тел. Если
чародеи-зазыватели из древних легенд действительно когда-то
существовали, то скорее всего они призывали своих тварей на местах
сражений. Там всегда много кровавой дани. Всем хватит.
Тук. Хозяйка поставила перед
постояльцем кувшин молока и на белоснежной тарелке вчерашний
пирог.
— А свежего ничего нет? — скривился
аристократ.
— Нет.
Ее голос был тверд, но тих, и
говорила она в кое-то веки без вызова, что Вадима несколько
удивило, хоть и отметил он это вяло. Можно было попробовать
поругаться с доной Брит, возможно, это его немного расшевелило бы,
но мужчина наметил для себя другой путь. Он решил, что вечером
непременно посетит заведение на Цветочной улице, где его встретят и
добрые, на все готовые девицы, и ряд бутылок вина. И голова
перестанет наконец болеть. Ну или по крайней мере будет болеть по
делу, а не просто так. Обнадежив себя скорой встречей с прекрасным,
мужчина соизволил позавтракать тем, что ему принесли. Затем он
отправился в тюрьму под дождем, перешедшим в ливень.
Это было хорошо. Когда вода льется
стеной, не слышно этого ужасного «бум-бум». И руки не тянутся
вцепиться в собственное горло. И пальцы не чувствуют впившиеся
в них зубы — твои собственные зубы, а на манжетах не мерещатся
кровавые разводы.
Да, ливень определенно лучше. Даже
голова почти перестала болеть. Вадим выскочил из наемной самоходной
кареты, что работала на малосильном синем артефакте (он весьма
удивился, заметив и такую в этом захолустье!), и поторопился зайти
под крышу мрачного серого здания.