Раньше нам, в принципе, некуда было
торопиться. Запертые на берегу, мы не могли никуда податься. Но
сегодня всё изменилось, сегодня мы прикончили ещё одного шарука. И
не второго, а уже третьего по счёту. И за ним, наконец, открылось
чистое пространство. Чики там не летали. И туман, вроде бы,
выглядел не таким густым, как обычно.
Исследовать новую территорию сразу не
пошли. На тот момент мы были слишком уставшими после боя. Главным
образом вымотались из-за того, что воду пришлось таскать издалека.
Брезент от чрезмерных нагрузок ещё при втором шаруке начал
подтекать, так что мы передвигались в быстром темпе, а это
выматывало дополнительно. Увы, оставлять яму на следующий день,
чтобы поохотиться со свежими силами, нельзя. Сухой грунт цистосовой
пустоши не получалось надёжно изолировать, уровень стремительно
снижался.
Завтра на рассвете, мы проверим, что
там, дальше. А пока что остаётся лишь гадать.
Или, наконец, отыскался выход из
туманной низины, или там располагается что-то настолько страшное,
что даже шаруки боятся туда лезть.
Глава 2
Новые открытия
Без изменений
Бяка припал к земле, провёл пальцем
по почве и неуверенно пробормотал:
— Тут больше жёлтого. И меньше
красного. Совсем не так, как внизу.
— Да, цвет меняется, — согласился я.
— И может мне так кажется, но, вроде бы, подъём начинается.
— Я не вижу подъём, — возразил
упырь.
— Так я тоже ничего не вижу. Просто
есть ощущение, что здесь повыше. Наверное, склон очень пологий,
потому и не получается рассмотреть. Тут ведь далеко не
заглянешь.
С этим утверждением можно поспорить.
За последние полмесяца мы до того свыклись с туманом, что ещё
вчера, сунувшись к краю владения последнего шарука, заметили, что
дымка там стала чуть прозрачнее. Получалось заглянуть шагов на пять
дальше обычного. И чем дальше мы сейчас забирались от болотистого
берега, тем лучше становилась видимость.
И ни малейших признаков тварей.
Жужжание чиков осталось позади, как ни пытался я напрячь уши, ни
единого подозрительного звука не улавливал.
Затем начали редеть цистосы.
Пульсирующие столбы увеличивались в диаметре, но вот количество их
уменьшалось с каждым шагом. А затем они и вовсе исчезли, а впереди,
в поредевшей дымке, показалось что-то необъятное и тёмное.
Мы, не сговариваясь, присели за
последним цистосом. Бяка вскинул арбалет, я приготовил нож. Но как
ни вглядывались, не смогли разглядеть ничего такого, с чем можно
подраться, или от чего следует убежать. Непонятная тёмная масса, в
которой не просматривается ни намёка на движение.