Когда я добрался до покоев
Константина, из дверей прямо мне навстречу вылетел царевич
Димитрий. Он тяжело дышал, а лицо его пылало гневом. Бросив на меня
презрительный взгляд, он прошел мимо, не говоря ни слова. Удивленно
поглядев ему вслед, я прошел в опочивальню, которую император отвел
для Константина.
Даже по сравнению с общей скромностью
Влахернского дворца его покои отличались удивительной простотой.
Кровать, стол и стулья здесь были изготовлены из самого
обыкновенного дерева, лишь изукрашенного цветными росписями. В
отделке комнаты практически отсутствовала столь излюбленная многими
вельможами позолота или слоновая кость. Пожалуй, единственным
предметом роскоши, на котором можно было задержать восхищенный
взор, был узорчатый ковер — подарок давно почившего султана
Мехмеда, доброго друга и союзника ромеев. Однако при всей
скромности комната всегда была наполнена светом, этот эффект
достигался благодаря двум широким сводчатым окнам, обращенным на
юго-восток.
Самого Константина я нашел на залитой
солнцем террасе, где он часто любил отдыхать во время, свободное от
государственных дел. Моему господину тогда исполнилось тридцать
восемь лет. Как и отец, он был высок, строен и красив — то была
характерная черта многих Палеологов, которые отличались
мужественностью и статностью, а примесь французской, итальянской и
армянской крови делали их черты лишь еще более яркими и
выразительными.
В Константине жила бьющая через край
энергия, которую он всю свою жизнь стремился употребить на благо
своей страны. Этот человек с детства презирал любую
несправедливость и во всех своих решениях руководствовался голосом
совести. Он был добр к своим подданным и милосерден к врагам, но
при этом зарекомендовал себя как прекрасный командир, у которого
было множество славных побед. Его невероятная харизма позволяла
легко сходиться с людьми и обеспечивать их беззаветную преданность.
Такой человек мог бы стать блестящим правителем. Даже сам Иоанн
признавал, что Константин выгодно отличается от своих братьев, и
втайне заверял меня, что предпочел бы сделать своим преемником
именно его.
Увидев меня, Константин
улыбнулся:
— Георгий! Как я рад тебя видеть! —
воскликнул он, похлопав меня по плечу, однако я заметил, что мой
господин чем-то сильно озабочен.