— А вторая веточка для кого? —
спросила Мэриэн. Амарель отчего-то покраснел:
— Хочешь — для тебя! Или для
Избранной…
— Я рот полощу, — заявила Эсфи. —
Водой из ручья. Не хочу!
Она успела доплести второй венок и
взялась за третий — легко и проворно.
Если бы Мэриэн отказалась, Амарель,
наверное, почувствовал бы себя по-дурацки. Поэтому она протянула
руку:
— Давай свою веточку.
Амарель сделал это так неуклюже, что
«зубочистка» выпала у него из пальцев. Они оба кинулись искать её,
раздвигая травинки, и Мэриэн сделалось неловко и смешно. Да чем они
тут занимаются?! Им ещё предстоит далёкий путь в Гафарса!
Гафарса. Ей вспомнились слова
Амареля: «Давайте выберемся отсюда, оторвёмся от погони, а потом…
поговорим». Он-то хотел в Бей-Ял. Посерьёзнев, Мэриэн подобрала
веточку, торопливо поднялась на ноги, обернулась к Эсфи… и
замерла.
— Избранная? — почти восторженно
шепнул Амарель. Он встал рядом с Мэриэн, во все глаза глядя на то,
что творилось на поляне.
Цветы, которые Эсфи успела сорвать,
кружились в воздухе, а она стояла посередине, и волосы её
поднялись, как от ветра. Дар, это дар проснулся, поняла Мэриэн, но
сейчас Эсфи ничего не крушила и не бросала камни. Её лицо сияло под
солнечными лучами, и она запела свою песенку во весь голос. Эсфи
так давно не была счастливой!
А цветы так задорно кружились, что
Мэриэн глаз от них оторвать не могла — пока Амарель не схватил её
за руки и не закружил так же, повинуясь радости, которая теперь
царила на поляне.
— Да что за день такой? — Мэриэн
невольно рассмеялась. — Но мне это нравится!
Песня оборвалась, цветы легли на
землю, Амарель остановился, как вкопанный, и Мэриэн вместе с ним.
Они оглянулись на Эсфи — девочка подошла к ним с двумя венками в
руках, и взгляд у неё был непривычно ясным.
— Я смогла сама… вызвать свой дар. Я
думала, не получится, — Эсфи смущённо хмыкнула. — Ты был прав,
Амарель.
— Я рад, — Амарель, казалось, еле
говорил. У Мэриэн мелькнула мысль, что он вот-вот упадёт на колени
и воздаст хвалу Кальфандре, но, к счастью, этого он делать не стал.
Только глаза его подозрительно блестели.
Мэриэн тоже была рада — и, наверное,
поэтому до сих пор не выпустила руки Амареля. Сконфузившись, Мэриэн
только хотела высвободить свою ладонь, как Эсфи поднялась на
цыпочки и надела им на головы венки.