– Если отдам девочку, уберёшься из
моих владений?
– Конечно. Но не сразу. Понадобится
день на подготовку к переходу. Асталэ побудет со мной. Отпущу её на
границе. Можешь выделить мне в сопровождающие воинов, они потом
доставят её домой, защитив от демонов.
У харана заиграли желваки. Что-то не
срасталось в его плане.
– Миндон проводит тебя. Оставь
девочку в оазисе! Клянусь, мы не бросимся в погоню и никак не
навредим…
– Кстати, о Миндоне. Не задерживай
его и не мешай. Он единственный, кому я более-менее доверяю из
пустынников. Другого проводника не приму.
– Я никуда не пойду с тобой! –
прошипела Асталэ, сохраняя позу. Издали, а говорили мы с правителем
на приличном расстоянии, её недовольство было незаметно.
– Тебя не спрашивают. Есть вещи,
которым смертные не в силах противиться. Это одна из них.
– Не для того я спасала твою шкуру,
чтобы ты на следующий день ушёл. – Асталэ обернулась, яростно
сверкая глазами. Чудо, а не девушка. – Нейситил нужны маги, умеющие
сражаться.
– Не интересует.
– И ты бросишь целое селение на
растерзание демонам? Они же идут сюда! Никто не спасётся! Наши
воины столетиями ни с кем не сражались, у нас нет боевых магов. В
оазисе собрались обычные эльфы и люди, мирные жители окрестных
селений и караванщики. Неужели совесть позволит тебе уйти, наплевав
на их жизни?
– Понимаешь, в чём дело, Асталэ. Меня
здесь не любят, мягко говоря. Я в глазах твоих соплеменников тварь
Бездны, чудовище, несущее смерть. Думаешь, к моим словам, реши я
помочь, прислушаются? Скорее, мне попытаются мешать, где только
можно и нельзя. От помощи откажутся, побоявшись, как бы не сделал
хуже. А то вдруг начну пожирать защитников Поющего Ручья в разгар
битвы. Запрут где-нибудь или вообще выгонят, и сражайся, поборник
Тьмы, за пределами оазиса. Знаем, проходили. Благодарю, вынужден
отказаться от столь «щедрого» предложения.
Наградив меня долгим презрительным
взглядом, харани отвернулась. За проводника по пустыне ей, конечно,
спасибо. В остальном её ожидания – её проблемы. Раз метит на трон
деда, должна быть умнее и просчитывать последствия своих и чужих
действий. Хм, интересно, предусмотрев реакцию пустынников на моё
возвращение, как бы она поступила? Сбегала из дому из-за меня,
выходит.
– Тёмный, слыхал историю о песчаной
гадюке и добром караванщике? – окликнул харан. – Однажды по пустыне
шёл караван, и один из караванщиков увидел на песке подыхающую
змею. Поскольку был он мягкосердечным и любил жизнь во всех
проявлениях, решил спасти гадюку. Напоил молоком, выходил. И вот,
пришла пора расставаться. Змея очень привязалась к нему, ластилась
на привалах. Но, когда он выпускал её в пустыню, внезапно ужалила.
«За что?» – спросил ошеломлённый караванщик. «Я песчаная гадюка. Я
кусаю всех, кто мне попадётся, и не могу иначе». Не завидую тем,
кто путешествует с тобой. Ты служитель Тьмы, и когда-нибудь она
погибнет по твоей вине.