Гипнотический голос божества затихал,
окружающая действительность меркла, сменяясь вереницей картин из
прошлого – туманных и неясных. Сконцентрировавшись, я двигался
сквозь них к более целостным воспоминаниям.
Маркарт здорово повредил астральное
тело пустынника. Память его была нарушена. Он не ощущал себя
разумным, утратил даже тень рассудка. Верх взяли всепоглощающий
голод и простейший инстинкт - самосохранения. Память состояла из
обрывочных образов, ничего не значащих для злого духа, эдакий
лишний, бесполезный рудимент в новом сознании. Впрочем, и сознание
как таковое вряд ли было.
Белый Лотос помогал мне, снимая
воспоминания Борокве слой за слоем, точно чистил луковицу.
…Он родился очень давно. В ту эпоху
солнечные эльфы только начинали строить Ластириос, и его родители
ютились в подземельях, боясь встретиться под солнцем с аллири и их
ослепительными крылатыми покровителями. Ненависть к высшим эльфам
привили ему с молоком матери. Образ женщины, пронзённой светящейся
белой стрелой и упавшей в двух шагах от спасительного входа в
пещеру, и маленького мальчика, тянущего к ней руки из укрытия,
навсегда засел в Борокве. Мать убили охотники на единорогах,
выискивавшие выживших после уничтожения Калорского царства.
Жажда мести, не притупившаяся с
годами, погнала его в пустыню, где после долгих скитаний он нашёл
затерянный алый город, безжизненный днём и кишащий демонами ночью.
И там к нему впервые воззвала Она – Царица Калора Амигулэ, Матерь
Чар. Твари, жившие в руинах, не тронули его, и он предстал пред
ней, удостоившись великой чести служить истинной богине Шунталы.
Она обещала бессмертие, власть, силу и месть – то, чего жаждал
Борокве.
Ему приказали наблюдать за караванами
и норуи, изредка помогать Детям Бури охотиться на двуногую дичь,
собирать пленников. Он не был один – Амигуле поклонялись многие в
пустыне, от нечистокровных, добровольно приносивших себя в жертву
Царице Калора, дабы переродиться в нечто иное, до солнечных эльфов
в крепостях крупнейших домов, веривших в возрождение древнего
царства и победу над ангелами.
Проходили века и тысячелетия. Глаза
Царя Пустыни просочились повсюду, их можно найти и в трущобах
Ластириоса, и в правящих кругах эльфийских домов. Культисты
продвигали нужную им политику, ослабляя ангелианство и связи с
Эладарном, возникшие после возведения города норуи на берегу Моря
Утопленников. Поклонники Амигулэ, ловко манипулируя общественным
мнением, разобщили солнечных эльфов. А кое-где поставили своих
правителей. Главы домов боялись их и прислушивались к ним.