Белла сглотнула. Об этом она не подумала. Если он сейчас
уволится, и его даже не привлекут ни по какой статье – он же не
сможет жить без своих таблеток и регулярного осмотра у Сережи.
Обречь его на такое она точно не готова.
Подбородок снова задрожал.
— Мама, не плачь! – Софа переползла теперь к ней, силясь утешить
обоих расстроенных родителей разом. Обняла живот, насколько хватило
ручонок.
— Мама, не плачь, — улыбнулся Шули, — давай лучше мороженое есть
и смотреть мультики. А потом всё обговорим, хорошо?
Она улыбнулась сквозь подступающие слезы, утерла глаза и честно
обещала не плакать, а есть мороженое.
И они смотрели мультики и ели мороженое, а потом смотрели
новости, и сонная Софа тыкала пальчиком в экран и восклицала как
тети с хвостами красиво танцуют, увидев бразильскую акцию протеста
под лозунгом «Мы не заводные куклы!».
Уложив дочку, тихонько прокрались на кухню. Шули уплетал
припрятанный для него ужин, Белла подперев голову кулаком, смотрела
на него и возила ложечкой в чашке с какао. Никто не мог начать
разговор первым.
Он доел последний кусочек и сидел, задумчиво уставившись в
тарелку.
Она подняла голову.
— Пойдешь?
Он кивнул.
— Но они же тебя убьют.
Он снова кивнул.
— Могут.
— Тогда почему?
Он пожал плечами.
— Я же солдат, — поднял на нее глаза и улыбнулся, — Не
впервой.
В ее голове промелькнули те немногочисленные, но бесконечно
длинные дни или ночи, когда он уходил на боевые задания, а она
ждала. Его или стук в дверь. Не впервой…
— Но это же... не то.
— Еще какое «то», -возразил он. — Самое что ни на есть. Знаешь,
именно сейчас я очень четко понял кого и от чего я должен
защищать.
Она хотела что-то сказать, но не нашла слов. Только
вздохнула.
Он снова улыбнулся.
— Пойдем спать.
Она кивнула.
Они лежали в темноте, крепко обнявшись и закрыв глаза. Она
слушала его дыхание и понимала – он тоже не спит. А потом услышала
тихое «Прости меня».
И снова заплакала.
***
Алуф Меламед выставила на стол две чашки и налила себе чаю в
одну из них. Солнце едва поднялось над пальмами за окном, заливая
кабинет ярким светом, а ей казалось, что уже прошел день. Утреннее
совещание генштаба вымотало, как заплыв по штормовому морю.
Удивительно, как мало оказывается в управляющих органах разумных
людей…
Конечно, кроме самого актуального вопроса об управлении
новейшими системами вооружения на повестке были и другие темы.
Бюджет, план выставок, перераспределение живой силы и техники между
военными базами… Но нельзя же делать вид, что все в порядке, когда
у тебя под дверью бушует комитет солдатских матерей, а весь мир
тычет тебе в нос законами и правами человека! А некоторые вот
могут. Что это — хитрый политический план или банальная глупость?
Недальновидность или нехватка здравого смысла? Она готова была
вцепиться министру в глотку за сделанные через ее голову
распоряжения в научную группу, за преступный приказ, отданный
устно, так сказать «по договоренности». Ну да, очень удобно, любые
документы можно выписать задним числом. А если пёсик сдохнет –
выразить соболезнования и раскаяться. И подвести под трибунал
командующего проектом. То есть ее, Лию Меламед. К счастью, нашлись
люди, которые поддержали ее требование. Никаких решительных
действий без письменного приказа. А письменный приказ – только
после решения Совета Безопасности ООН и подписания соответствующих
соглашений всеми странами–участниками киберпрограммы. Если у нас
теперь оружие массового поражения с человеческим лицом, то значит
пусть будет так. Двадцатый век похоже никого ничему не научил.