С совещания вышла, как из боя. Ничего, лучше она погрызется тут
с генштабом, чем потом одного несчастного солдатика с чипом в башке
толпа выдвинет в мученики. На этой земле уже был похожий сценарий,
а ей бы досталась незавидная роль. Да и просто жалко парня гробить.
Вдруг у Сергея не получится. Или еще хуже – получится.
Стоило вспомнить имена – как тут же привалил еще один подарочек.
Леви, правая рука и настоящее подспорье в общении с штатскими,
обрадовал, что гениальный Лозинский так возмутился министерским
распоряжением – еще бы, она и сама была в бешенстве — что решил
невовремя проявить гражданскую сознательность и человеколюбие, и
всё выложил объекту. В связи с чем означенный объект требует приема
лично у нее и настроен весьма решительно. Прибудет через
полчаса.
Красота. Хреново начинается неделя, если она начинается с
переговоров с ядерной бомбой.
Бедный мальчик, наверняка на взводе. Как бы не натворил чего по
глупости. Это же натурально ходячая бомба. Надо поговорить с ним
как-то… по-человечески.
И не забыть потом выпороть Лозинского.
— Сагам Шнеерзон, вас ожидают, — послышалось из приемной.
Вошел. Здоровенный, хмурый, решительный. Готовился, наверное,
слова репетировал. Форма свежая, выбрит по уставу – точно
готовился. Вот значит, какой ты, сагам Шнеерзон, первый в мире
солдат-киборг, суперчеловек.
Лия Меламед с удивлением поймала себя на мысли, что вживую видит
своего подопечного впервые.
Вытянулся, отдал воинское приветствие, всё как положено,
молодец.
—Гверет Меламед, разрешите обратиться!
—Ну обращайся, раз пришел.
—Госпожа алуф, вот мой рапорт, — он положил ей на стол
исписанный от руки лист бумаги. — Я разрываю контракт и выхожу из
эксперимента. Если и правда они там решили, что мне в башку надо
засунуть пульт управления, как роботу, и вы их поддерживаете, то я
не согласен. Я живой человек, у меня семья…
Он запнулся, чтобы перевести дух.
—Всё сказал? — алуф взяла в руки бумагу и стала медленно
проглядывать. Подняла взгляд на подопечного. Тот втянул воздух
ноздрями, собираясь выдать еще что-то уверенное и напористое, но
потом выдохнул, кивнул.
—Да в общем-то всё. Мое добровольное участие в этом проекте
закончилось.
Она покивала, положила листок на стол.
— Садись.
Сагам быстро окинул взглядом весь кабинет, поправил очки и сел
на предложенный стул. Двигался он четкими, экономными движениями –
видно, что натренирован по высшему классу. И нервничает. В полной
боевой готовности. Сейчас кашляни погромче – и разнесет тут всё к
чертям.