- С прудов, чай, кладбищенских, мнишь, притащилась рыбеха? –
встрепенулся парадник. – Неугоден им пламень у их вонючих луж? Две
полосы: две воды да пена белая... Дела... С одного краю – правила
не нарушены, с другого – огневик в своей земле.
Я выпал из их диалога, окончательно перестав что-либо понимать.
Вроде не дурак, но слишком много аллегорий, и речь их, местами
далекая от современности... Про полосы с трудом, но догадался:
полосы на гольфах, две, по числу прудов на близком к нам
Пискаревском мемориальном кладбище, один водоем больше, другой
меньше, плюс канал еще. До этого дойти – много ума не надо, как и
знаний.
Правила, земля, неудобица с гневицей – тут я забуксовал. Еще и
организм после стресса и перекуса потребовал отпустить его на
боковую.
- Канализация? – выловил я из общего (и для меня мутного) потока
слово. – То есть, мне теперь с опаской ходить... кхм... в уголок
задумчивости? Из трубы могут того...
- Ты из крайности в крайность-то не кидайся. То он большаку
грозит, то по малой нужде ходить опасается. Отследить по воде –
могут, в ту же Фонтанку ты своею рукою кидал монеты со своим
следом, - пожевал губами Мал Тихомирыч. - Но навредить тебе тут –
нет, тут моя власть. И его, с крупинку. Разве что по приглашению
твоему, ты их раздавать горазд.
Он махнул седыми волосами в сторону манула.
И тут я покрылся холодным потом, поняв, что до седьмого этажа с
теми темпами, что лилась вода, лифт не успел бы наполниться
настолько, чтобы скрыть меня с головой.
- Постойте, это я, получается, убил девочку за «привет» от
соседей?!
- Так уж и убил, - махнул хвостярой Кошар. – Когда я чешуйку
жег, воду невелик уже выплеснул. Не ссохлась дрянь эта, значит,
хозяйка не в целости, но в Яви.
- Что это хоть за чешуйка? – спросил я чисто механически.
Грех брать на душу с убийством... пусть даже условно живого
существа за просто так (за «показалось») я пока не был готов. Что
там: если оставить в стороне нешуточный испуг от ее способа
передачи информации, мне она была симпатична. До того, как вода
полилась, но была ведь.
- Повязать тебя она хотела, - ответил не манул, а малорослик. –
Душу взять в присягу она б не смогла, но и тело огневика в службу
себе поставить, или подменыша сотворить – вполне почетно. Всего и
надо было, чтоб ты утоп с ее следом на теле.