[7] На тот момент в Янтае находилась
крупнейшая прифронтовая база снабжения японских войск
Маньчжурия. Как зарабатывают
красный темляк. Возвращение
Начальник батареи
Подставил грудь свою.
«Ребята, не робейте,
Не страшна смерть в бою».
Старая солдатская
песня
Война — штука серьёзная. Андрею
Кольцову за прошедший год не раз приходилось в этом убеждаться.
Получив осенью 1903 года свой нынешний чин штабс-капитана, он был
назначен на оказавшуюся вакантной должность командира второй
батареи Шестнадцатого Сибирского дивизиона полевой артиллерии.
Когда, после утомительного трёхнедельного путешествия по железной
дороге, он прибыл в Благовещенск на новое место службы, то застал
там кирпичные бараки казарм, крытые тёсом, которого, впрочем, было
не видать под полусаженным слоем снега, гарнизонную скуку господ
офицеров и их жён, фельдфебельскую муштру и тупое озлобление
солдат-артиллеристов. Вся армия, весь её «порядок» держались на
крепких фельдфебелях и фейерверкерах. По прямому соизволению
начальства они «приводили солдат в христианскую веру», как это
тогда называлось. Пусть солдат оказался пушкарём от бога, на
занятиях по изучению материальной части или огневой подготовке был
в числе лучших, на боевых стрельбах с первых выстрелов поражал
мишени — но достаточно было ему криво пришить пуговицу к мундиру,
«перекашивая» геральдического орла или не сделать «подарок» из
мизерного жалования артельщику или фельдфебелю — и вскоре такому
солдату небо начинало казаться с овчинку.
– Смир-р-рна-а! Равнение на
сред-дину! Как смотришь на меня, каналья! А ну-ка, веселей! Сюда
смотри, на кулак!
Солдат стоит, стиснув зубы, винтовка
словно примёрзла к ладоням, ненавидящий взгляд исподлобья...
Холодное бешенство охватывает
фельдфебеля. Хэкнув, он с силой бьёт кулаком в лицо солдата.
– Не убирать головы, когда учат! —
Удар за ударом, удар за ударом. Из носа и разбитых губ кровь
струится по подбородку артиллериста, капает на шинель, на белый
снег под ногами. Наконец, фельдфебель устаёт:
– Утрись! Кру-гом! В казарму — бегом
марш![1]
***
Когда в январе 1904 года японцы
начали войну, гарнизонное сидение закончилось. За месяц с небольшим
дивизион пополнился мобилизованными запасными, парки под завязку
были пополнены снарядами, орудия образца 1900
года[2] заново пристреляны. В первых
числах марта, добравшись своим ходом до железной дороги и укрепив
на платформах все двадцать четыре трёхдюймовки и десятки обозных и
парковых фур и разместившись по вагонам — господа офицеры в
классном, солдаты — в теплушках — Шестнадцатый Сибирский дивизион
двинулся в Действующую армию на пополнение Второго Сибирского
корпуса. Достаточно быстро, как ни странно, артиллеристам удалось
добраться до расположения русских войск и влиться в состав воюющей
армии.