Однако по какому-то странному
недоразумению оказалось, что защищать батарею от возможной пехотной
атаки японцев был оставлен лишь один стрелковый взвод, солдаты
которого старательно готовили себе укрытия у подножия холма.
Не прошло и получаса, как вдали над
гаоляновым полем появились переносные вышки для наблюдения, с
которых наблюдатели-корректировщики управляли огнём японской
артиллерии. Стебли гаоляна шевелились волнами там, где сквозь него
продвигались японские цепи. Пехотинцы прикрывающего взвода их
видеть не могли: их винтовки изредка били в направлении поля, но
вряд ли пули, задевающие в полёте густо растущие стебли, могли
поразить наступающих врагов. Артиллеристы прекрасно видели с
верхушки холма мелькающие тут и там красные околыши японских
фуражек, взблески солнечных зайчиков на ножевидных штыках
«арисак».
Уже через несколько минут после того,
как пушкари открыли огонь по наступающим цепям, приближающееся
шевеление прекратилось и японцы залегли. Однако тут же загремели с
закрытых позиций вражеские орудия. По частоте залпов и выросшему
лесу взрывов вокруг занятого русскими холма, было понятно, что бьёт
не одна батарея и даже не две, а как минимум несколько дивизионов в
полном составе. После получасового обстрела на кольцовской батарее
прямым попаданием была разбита пушка, убито и ранено около десятка
артиллеристов и почти все лошади либо были поражены осколками, либо
разбежались в ужасе перед грохочущей вокруг гибелью. Стрелки у
подножия холма понесли ещё бо’льшие потери: только убитых у них
оказалось шестнадцать человек, а большая часть выживших была
ранена. Подпоручик, в чьём подчинении находились стрелки, тоже
погиб и команду над солдатами принял на себя старший унтер-офицер
Василий Галкин.
Спустя пять минут после прекращения
артобстрела японцы вновь попытались атаковать позицию заслона с
фронта, но снова были остановлены артиллерийско-ружейным огнём.
Кроме того, артиллерийский наблюдатель сумел разглядеть позицию,
откуда бил один из японских дивизионов и сразу же после того, как
вновь заставили японцев залечь в гаоляне, пушкари Кольцова
перенесли огонь трёх сохранившихся орудий на вражескую артиллерию.
Японские семидесятипятимиллиметровые пушки образца 1898 года по
своим характеристикам уступали русским по мощности и
скорострельности и первоначально успех в артиллерийской дуэли
сопутствовал Кольцову.