клиночком– да чтобы пропасть!..
Забыв об опасности, Стайни вертел в
руках добычу.
Лезвие отличной стали. Наверняка
выковано в Аркон-То или привезено из-за моряалонке́ями. А
рукоять... не приходилось такого
видеть.
Отец говорил: по рукояти узнаётся мастер. Когда ученик становитсямастером-оружейником, он придумывает рукоять,
какой нет у других мастеров, и впредь делает только такие ножи,
чтобы никто не спутал его работу с чужою.
Но вот этот нож – сплошная
загадка.
Сборнаярукоять,костяная с металлом,странная такая...Разужмастеррешитзаказывать
рукояти косторезу, то придумает
рисунок красивый, но простой, чтобы косторез не заломил цену за сложность: емуже раз за разом повторять один и тот
жеузор... А тут такое чудо:
пляшущие на волнах дельфины! Живые, лёгкие,весёлые – явно работаша́утис.
Но отец рассказывал, что шаутис
никогда не повторяют свои изделия дважды. Скучно им, видите
ли...
Анебольшойшарик-навершиена рукояти, покрытый рельефными
завитками... они же не складываются в узор, в них нет порядка! Кто
отлил такое, зачем?
Наверное, всё-таки заморская работа, привозная вещь. Не шаутис
вырезали этих задорных танцующих дельфинов, а умельцы скакого-тодалёкого острова, название которого не дошло до
архипелага Фетти...
Стайни разглядывал нож – и не слышал
рядом тихого смеха. Не уловить тот ехидный смешок смертному
человеку. Не догадаться бедняге, что Джакар Игрок учудил новую
проказу, дал его судьбе хитрый поворот...
А вот стон лежащего на полу человека
Стайни услышал. И забеспокоился.
Огляделся. Подошёл к кровати. Ножом
срезал шнур, на котором держались кольца полога. Полог грудой упал
на пол, а Стайни затащил пленника на кровать и прикрутил за руки и
за ноги к обеим её спинкам.
Пока связанный чиновник приходил в
себя, Стайни поспешно натянул камзол.Пошуровавв
дорожной сумке, нашёл кошелёк – и новую загадку.
Вещей у знатного господина было с
собой куда меньше, чем надо бы взять для поездки в дурную
глухомань, в каторжные края.
Конечно, часть багажа могла остаться
в карете... но о чём думал слуга, почему не поставил у кровати
подсвечник с хорошими восковымисвечами (которые в здешних местах не добудешь ни за деньги, ни
угрозами), а вынудил хозяина
портить глаза светом грошовой коптилки? Почему не приготовил всё
для умывания? Ладно ещё рукомойник... может быть, господин
удовлетворился глиняным тазом... но не взять в путь полотенце? И,
как было уже замечено, домашние туфли?