Я надулась, гордая. Покраснела.
— Чую и все! Завидуйте… А ты, Дылда, мойся
почаще: от тебя за километр воняет.
— Кстати, да, — согласился Чистюля. — Помыть
его надо перед выходом. Неровен час, зашлет Медведь на Ангору — там местные
волкодлаки его быстренько уделают.
— Ага, и нас заодно, — кивнул Малыш, энергично
работая челюстями.
— Вам надо, вы и мойтесь, — возразил Дылда. —
Я на той неделе на Галене на всю жизнь наполоскался.
Мы переглянулись. Недружелюбная планета
запомнилась проливными дождями, градом размером с кулак Малыша и ядовитыми
испарениями. Любит наш Медведь подкинуть задачку посложнее. Кругом темнота,
овраги и вездесущие кровососы. И мы, пятерка идиотов, маршируем по этому
безобразию и тащим на себе проклятущие «куколки». Положил такую на землю,
ошейник попищал-попищал и долбанул тебя током.
Первым поднялся Бобер. Заговорщически
подмигнул Малышу. Тот сунул в рот остатки пайка. Вскочил.
Дылда без боя не сдался. Вооружился стулом и отшагнул
к стене.
— Не, я мыться не стану.
Чистюля на этот раз проявил солидарность: утер
салфеткой рот и выдал коронное:
— Мы настаиваем.
Малыш подошел к Дылде и ухватился за ножки
стула. Проказливо улыбнулся. Мы с Бобром вцепились грязнуле в щиколотки: двоих
не брыкнет. Повисли каменными глыбами.
Чистюля скользящей походкой подобрался к
«жертве помывки» и предупредил:
— Соглашайся, пока не поздно.
Дылда зарычал. Толкнул стулом Малыша. Тот
перехватил ножки поудобнее и вырвал из рук друга «рогатое» оружие.
Дылда дернулся. Нагнулся. Попробовал
освободить ноги.
Малыш и Чистюля перехватили его руки.
Припечатали к стене.
— Не бу-у-уду! — взвыл наш грязнуля. — Не
хочу-у-у.
— Ну, че ты, как маленький, — проворчала я.
Вчетвером мы подняли Дылду и потащили к помывочной.
Бороться всерьез или причинять друг другу увечья никто и не собирался. Так,
подурачиться малость.
В глубоком чане с чистящим средством замокала
сменная форма. То, во что она превратилась после Галены, больше напоминало
половые тряпки, но Медведь не поощрял расточительства. Стирать ветошь все руки не доходили, а теперь
собственная лень сыграла нам на руку.
Раскачав Дылду, мы метнули орущий и
сопротивляющийся снаряд в дезинфицирующую жижу. Тот приземлился как раз по
центру чана.
— Глаза береги! — на полном серьезе
предупредил Чистюля. — А то выест.