Криво улыбаясь, трактирщица вышла вперед.
– Не извольте гневаться, господин! Отмоем, оденем с нашим
удовольствием.
Она поклонилась Герванту с наигранным благодушием, толкнула
странницу к лестнице на верхний этаж и зашипела:
– Топай, пока твоей кровью полы не вымазали! Принесла тебя
нелегкая, не подают у нас!
Разбойники проводили их смешками и пожеланиями легкого пара.
Иногда Гервант был слишком крут, всегда отчаянно хамил, но и
развлекаться умел. Вечер сулил интересные забавы.
– Выручку за семь деньков забрали, а нажрут и того больше, ироды
окаянные! А теперь еще и ты нелюдю понадобилась – сколько я одежи
на тебя изведу, не считая воды? Иди уже шибче! – вполголоса
причитала трактирщица.
Перегородка делила жилой чердак на две части: «стойло», в
морейском просторечье – общую залу для случайных постояльцев с
рядами тюфяков на полу, и комнату для состоятельных гостей с
кроватью, окном, комодом и даже ванной – дубовой колодой.
– Буду я для тебя баню топить, как же. Сюда поместишься, –
решила хозяйка трактира.
Пока другая баба таскала воду, а трактирщица рылась в комоде,
странница подошла к окну и осторожно выглянула за ставень – о такой
роскоши, как стекла, в морейских селениях и не мечтали. В
наступивших сумерках было не разглядеть, что ожидает на земле.
– А ну закрой, холод напустишь! И не вздумай вниз сигать – у
меня там и вилы, и грабли. Убьешься, а мне избу спалят! Сымай
одежу, прынцесса дорожная, мы в печке ее сожжем.
Раздеваясь, странница спохватилась – кошелек Гарта исчез! И на
полу его нет…
– Чего ты вошкаешься? Мыться полезай!
Странница залезла в колоду и погрузилась в воду с головой. Едва
ли теплая ванна после холодных дождей показалась ей
сказочно-прекрасной. Хозяйка трактира разминала в пухлых руках
деревянистую траву и кидала в колоду, а вода становилась скользкой,
мыльной и ароматной.
– Худая-то, худая! Кабы не болезная! А спина-то как
располосована! Ой, чует мое сердце, что за дело! – ворчала
трактирщица.
Внизу шумно сдвигали столы, от топота стонали половицы, гудели
голоса.
***
– Вот. У нее на поясе было.
Молодой разбойник бросил перед Гервантом замшевый мешочек и
оглядел зал трактира, примечая девицу посимпатичнее. Золота у
селян, может, и не водится, зато есть кого пощупать и чем закусить:
общий стол уже ломится, а новые блюда из кухни все носят и
носят.