Друзья офицера нехотя отпустили
юношу. Тот стоял словно загнанный волк и смотрел исподлобья.
— Кулаки, — грубо сказал он.
Взрыв хохота стал ему ответом.
— Меч или арбалет, — подсказал кто-то
из середины зала. — Офицер перед тобой.
— Не робей! — послышался еще
выкрик.
— Меч, — еще угрюмей ответил
юноша.
— Отлично. Меч, — сухо согласился
Кракауэр. — Здесь во дворе есть прекрасное место. Ровное и
пригодное для поединка. Уважаемым людям также найдется место, чтобы
смотреть пьесу из первых рядов.
Офицер повысил голос:
— Господа офицеры, гости нашего
города, лорзан, простите этому темному человеку сию грязную сцену,
но он готов расплатиться представлением. Прошу всех желающих выйти
наружу.
Посетители, шумно обсуждая
произошедшее, потянулись к выходу. Брэтта, подталкивая в спину, как
теленка, которого ведут на убой, выдворили на улицу. Кйорт
заинтересованно направился следом. Выдернул из обескровленного
куска мяса костяной нож, засунул его в ножны, взял в одну руку
миску с ягодами, в другую аарк и подошел к хозяину заведения,
который мрачно смотрел на происходящее, сжимая и разжимая
кулаки.
— Дружище, — обратился к нему
ходящий, — я приехал издалека и не совсем понял происходящее.
— Что неясного, — буркнул держатель
гостиницы, — этот любимчик женщин, Кракауэр, соблазнил девушку
этого парня, опозорил и в самом конце осыпал монетами из кошелька,
словно шлюху последнюю. А она-то, дуреха, думала, что он испытывает
к ней теплые чувства. А когда осознала, чуть руки на себя не
наложила, вот этот юнец из петли вынул. Тогда все и рассказала ему.
А кровь у парня горячая, вот он сюда и пробрался.
— Но сейчас же будет поединок, —
ходящий поставил на стойку мисочку и взял ягоду. — Все честно.
— Честно? — хозяин гостиницы грустно
рассмеялся. — Вы, господин, видать, очень издалека. Кракауэр —
бретер. А Брэтт — плотник. Отличный плотник. Только скажите мне,
как плотник сможет одолеть головореза?
— Тогда это убийство, — резюмировал
Кйорт.
— Согласен. И на это так называемое
представление сейчас соберется толпа зрителей. Всем интересно, как
офицер зарежет этого несчастного. Хотя он сам виноват. Незачем было
являться сюда, да еще бросаться такими словами. Назвать
высокородного офицера ведьминым ублюдком. Надо было ночью, с
десятком друзей, а он… Эх! — мужчина махнул рукой. — Простота
Небесная.