— А вот теперь страшно! — возмутился он. — Ты же почти голая! Нет, нормально? Тут мужиков полный двор!
— Это все из-за меня… Все из-за меня… — шептала я себе под нос, даже не осознавая этого. — Боже, я ведь даже не сообразила вызвать полицию! Что за дура?
Он с немалым усилием поднял мое лицо вверх, заставляя встретиться взглядами. Хотела бы я знать, о чем думал Дмитрий Петрович в тот момент: осуждал, презирал, ненавидел? Но он плыл, как при катаракте. С трудом даже силуэт улавливался.
— Золотце, а ну-ка успокойся, а? — мягко прошептал он, каким-то волшебством собрав в русских буквах всю заботу и нежность целого мира. Странно, но от этого мне стало еще хуже. И тогда Дмитрий Петрович прижал меня к себе, укутывая в свои объятия. Я боялась касаться его, чтобы не сделать больно, но позволила себе зарыться носом в шею. И только потом поняла, что была ведь накрашена. Причем очень ярко.
— Я испортила твое «Армани», — простонала.
— Тебе можно, — усмехнулся он, и я почувствовала массивную ладонь на своем затылке, а губы на лбу. — Испугалась, да? — проговорил он бархатно. — Пчелка, я в девяностые рос и начинал с самого низа... К тому же, областной чемпион по боксу в свое время. Уж поверь, за свою девушку постоять могу. Было бы из-за чего переживать. Пфф!
— У тебя кровь, — прошептала я, едва ощутимо накрыв его бок ладонью. Просто чтобы проверить, не пропиталась ли временная повязка. Но мужчина вздрогнул, и я испуганно попыталась отшатнуться. Он не дал, лишь крепче к себе прижал. — Черт! Сильно больно? Да?.. Знаешь, твоя девушка – самая настоящая идиотка. По статусу не положено такую тебе. Нафиг такое «добро» нужно.
— Во-первых, просто царапина. Ерунда! — прыснул мужчина. Хотя явно ведь геройствовал. Ну, не могло быть ему не больно. Просто не могло! Он ведь не Терминатор! — Во-вторых, ты у меня самая лучшая, Машунь. Минимум – украдут. Так что такое сокровище раскрывать не собираюсь. Себе дороже.
От услышанного по моему телу волнами прокатились мурашки, а сердце куда-то упало в самые пятки. Никто и никогда не говорил мне ничего подобного, и почему-то мечтательный мозг воспринял откровение мужчины, почти как признание в любви. Может, так и было? Говорил ли он еще кому-то такие нежности?
— И ты ни в чем не виновата, понятно? Выкинь это из своей миленькой головки сейчас же, — как-то даже строго качнул головой Дмитрий Петрович, пока я безуспешно пыталась прийти в себя и сбросить идиотскую улыбку. Которая, к слову, на фоне рыданий выглядела явно пугающе! — Ты же не можешь отвечать за действия всяких долбо… идиотов, да? Что уж поделать, раз ты родилась с таким недостатком – красивая? Будем как-то бороться. Другие «несчастные» живут, и мы справимся. И ладно бы только красивая, так еще и стройная. В довесок еще и умная. Как говорится, в семье не без «урода». Придется мне этот крест нести, эх.