В тот момент я действительно ощущала себя прыгающей через адское пламя, которое становится выше с каждое секундой, но все равно выдала:
— Максимум – фитиль. Не преувеличивай, медвежонок!
— Гхм! — сорвался с уст мужчины резкий звук, и тогда я поняла, что он больше не остановится, если я попрошу. Из ушей разве что пар не шел!
Быстро скинула майку с лифом, и он удивленно замер. Больше от шока, откровенно пялясь на мою грудь. Это дало пару минут форы, и я за пару шагов юркнула в ванную комнату, запирая ее изнутри на сенсорный замок. Тут-то моих мозгов хватило!
— Самое время для душа! — прокричала ему через дверь. А за ней, что странно, тишина и покой. На Дмитрия Петровича вообще не похоже.
Подождав еще минутку, я даже немного разочарованно потопала в кабинку. По размерам она была больше, чем вся ванная комната в общаге. Полностью обшита мрамором, а створки стеклянные и прозрачные. Включив поток воды с потолка (больше случайно, чем специально), я думала о своем, как вдруг замерла.
Теплые руки обвили мою талию, губы коснулись шеи, медленно скользя вниз по позвоночнику.
— Как?.. — выдохнула я, упираясь ладонями в стену и откидывая голову назад. Прикосновения мужчины отзывались по телу пьянящей негой и пронизывающим насквозь возбуждением.
— Ты ее не закрыла, гений мой, — шепнул он, и от его дыхания кожа покрылась мурашками.
— Но, — когда его руки совсем не двояко опустились на мою попку, во рту мгновенно пересохло. И даже вода, льющаяся на лицо нескончаемым потоком, не увлажняла губы. — Я там что-то нажала…
— Ты попросила свежие полотенца, — удивил меня мужчина, внезапно пройдясь ладонями между складок. Упираясь пальцами в кафель, я неосознанно поднялась на носочки, вжимаясь пятой точкой в его абсолютно голый пах. — Просьба выполнена, госпожа.
— Ты принес полотенца? — мысли путались, речь становилась бессвязной. Его пальцы все агрессивнее скользили по клитору, а я все чаще елозила по его члену, упирающемуся мне в стратегическое место. Он был полностью готов, но мужчина медлил. Как обычно, пытаясь довести меня до предела.
— Я принес себя, пчелка, — рыкнул он, внезапно подняв меня за бедра и насадил на себя. Я глухо застонала от ощущения, как мужчина растягивает меня изнутри, наполняет собой. — Вытрешься мной.
Его член входил в меня резко, грубо, жестко. Даже сквозь шуршание воды слышались звонкие хлопки и мои оглушающие стоны.