— Бей!!!
Взвыли греческие горны, и тут же в небо
взлетели тысячи стрел, неотвратимо устремившихся в сторону
врага.
Раз, два, три, четы...
Я не успел произнести про себя «четыре»,
как стрелы врезались в сельджуков, выбивая их из седел, раня
широкими наконечниками-срезнями людей и животных. А между тем в
воздух взлетел новый рой оперенной смерти! Над долиной поднялся
дикий вой покалеченных, а на уровне выставленных впереди отметин —
сломанных древков, воткнутых между камней, — в одно мгновение
образовалась куча-мала из поверженных лошадей и всадников и
врезавшихся в них с разбега верховых, также полетевших на
камни.
Но турки атаковали не плотной колонной,
а разреженной толпой, потому первый залп моих лучников хоть и нанес
им ощутимые потери, но не смог полностью остановить. Сзади резко
зазвучали команды тысяцких и сотников, забравшихся на камни на
более пологих склонах (на такой же поднялись и мы с горнистом) и
корректирующих стрельбу. Один за другим два залпа накрыли
стремительно приближающегося врага, алчно забирая жизни сельджуков.
Последние молчали все это время — пока расстояние до строя фаланги
не сократилось примерно до полтораста шагов.
И тут в небо взмыл ответный рой
стрел.
— Щиты!!!
Тревожно заиграл горн — и тут же
оборвался: горнист упал на камни с пробитым стрелой горлом. Я успел
закрыться широким щитом, как только подал команду — и сердце
кольнуло запоздалое сожаление о молодом парне из Корсуни Романе, у
которого дома остались мать с отцом и младшей сестрой и
возлюбленная, обещавшая дождаться его из похода. Кольнуло — и тут
же отпустило, когда щит тряхнуло от трех попаданий сразу!
Сердце гулко забухало от осознания
собственной уязвимости — как ни закрывайся, все стрелы на щит не
принять. Необходимо спуститься вниз, укрыться в надежном нутре
«черепахи»! Воины составили ее, сложив защиту над головами так,
чтобы края щитов накладывались друг на друга. Вот только плевое
расстояние — всего тройка метров по склону, да метр до строя
фаланги — преодолеть теперь практически невозможно: выйдя на
дистанцию эффективного поражения, сельджуки отправили в воздух
шквал стрел. Если мои лучники пускают всего один снаряд в пять
секунд, то всадники врага, как кажется, успевают выстрелить дважды
в секунду, и это на скаку!
Еще одна стрела ударила в щит, вторая
звонко врезалась острием в камень за спиной, опереньем едва не
зацепив мою щеку, а третья пробороздила кожу сапога на правой ноге.
Острая, жгучая боль подстегнула меня, позволив на мгновение
позабыть о страхе.