Потянулись томительные минуты ожидания,
когда от нас ничего не зависит. Не знаю, как для других, но для
меня эти мгновения самые тяжелые. Что такое война для солдата
испокон веков? Битвы, дозоры, стычки, нападения из засад — все это,
по сути, лишь короткие мгновения между бесконечными маршами, не
важно, пешими или конными, да вечными мечтами о привале и горячей
каше.
Но битвы, подобные той, что произойдет
сегодня, что уже началась, есть кульминация всех наших тягот и
невзгод, конечный результат того, ради чего мы прошагали сотни
верст, мерзли у костров в горах, ежедневно жрали опостылевшую всем
без исключения кашу, да черствый, засохший хлеб. Эта битва втянет в
себя тысячи судеб, тысячи надежд, тысячи устремлений — после
кого-то она отпустит, может, даже окрылит, но большую часть
перемелет, сломает, разорвет, скрутит... И мечты, и жизни. Это
очень сильно пугает каждого из нас — достаточно один раз посмотреть
на лица взволнованных воинов, на их посуровевшие, устремленные
вперед напряженные взгляды, чтобы все понять. И в этом отношении я
нисколько не отличаюсь от прочих воев, гибель здесь означает для
меня смерть — конечную и неотвратимую во всех смыслах.
Потому-то ждать и трудно, и страшно,
слишком тяжелые думы лезут в голову. Начнется бой, они отступят,
сменившись горячкой схватки, в которой мне придется руководить
воинами. Но сейчас это бесконечное ожидание, и мысли терзают душу,
нестерпимо жгут ее изнутри, а в голове звучат лишь два слова:
«Скорее бы»...
И в словно в ответ на мою безмолвную
мольбу ряды вражеской конницы заколыхались, задрожали, и всадники в
хвосте сельджукской рати принялись разворачивать лошадей.
Началось!
— Приготовиться к схватке, копья
склонить! По команде сомкнуть щиты!
Мои слова подхватили тысяцкие, за ними
сотники и десятники, и тихие, вполголоса команды зашелестели по
строю фаланги, словно листва на ветру. Тем временам сельджуки уже
набирали скорость — видно, крепко прижали их катафракты
союзников!
— Лучники, приготовиться к стрельбе по
сигналу!
Всадники врага наконец-то заметили
преградивший им путь монолитный строй фаланги. Истерично заревели
боевые рога в ближних к нам рядах, что-то яростное завопили воины —
но не свернули и не замедлили шаг, а лишь разогнались. Я напряженно
смотрел на отметины, оставленные в трехстах шагах от восьмого ряда
моих стрелков, к которым стремительно приближались турки...