14. В середине 11 в. союз племен лютичей
(сами они называли себя велетами, или вильцами; название, данное
соседями, переводится как «волки» и подчеркивает жестокость,
лютость этих славянских племен) развалился, началась междоусобная
борьба за лидерство. Проиграли племена доленчан и ратарей, которые
в 1057 г. обратились за помощью к Готшалку, а заодно Бернхарду II
Саксонскому и Свену Датскому. Их противники, хижане и черезпеняне,
в итоге потерпели поражение и стали подданными Готшалка.
15. В описываемое время Варяжским на
Руси называлось Балтийское море.
16. Описываемые события упоминаются в
«Бертинских анналах».
17. Арабский хронист Ахмед аль-Кааф
указывает, что Севилью (Испания тогда находилась под властью
мусульман) в 844 г. штурмом взяли викинги-русы, ведомые братьями
Рюриком и Харальдом. Также о нападении именно русов на Севилью
писал аль-Якуби.
18. Несмотря на то что в летописях
Синеус и Трувор были названы братьями Рюрика, нет никаких иных
упоминаний о других сыновьях Годолюба, кроме Харальда (по другой
версии — его брата из династии Скьёльдунгов*, то есть дяди Рюрика).
В то же время имя Синеус можно перевести как «свой род»
(швед. sine hus), а Трувор — как «верная дружина»
(швед. thru varing). Таким образом, в летописи попали
искаженные скандинавские названия сородичей-ободритов и прочих
наемников-варягов, пришедших с Рюриком в Новгород.
##* Скьёльдунги правили Хедебю —
торговым городом, население которого первоначально состояло из
полоненных славянских купцов и ремесленников Велиграда (датчане
звали его Рериком). Их, в свою очередь, захватил и переселил
Годфред, убийца Годолюба.
Зима—
весна 1069 г. от Рождества Христова
Грузия,
Джавахети
Скит
Примерно месяц спустя после ранения я
впервые смог самостоятельно встать и пройтись до ветра — все же на
деле повреждения, нанесенные саблей гуляма, были не столь критичны,
хотя кости клинок прорубил. Но каким слабым я себя чувствовал,
когда сумел наконец-то встать! Да я меч Добрана, по всем прикидкам
весящий не более полутора килограммов, еле сумел поднять!
Но, как говорится, лиха беда начало.
Каждый новый день я старался пройти хотя бы на полсотни шагов
больше. Как мог, упражнялся с клинком, уже на четвертый день
пригласив телохранителя на свои тренировки. Меч в ножнах против
топора — не столько фехтование, сколько живая схватка без всяких
правил, разве что варяг вначале вынужден был меня беречь.