Я стал больше есть, желудок казался
пустым постоянно — и это стало проблемой, требовавшей решения. В
конце концов я кое-как смастерил пращу и более или менее ее освоил,
потратив на это не меньше пяти дней, после чего мы с Добраном
отправились на охоту.
Поначалу удача отворачивалась от нас —
все же горные козлы, способные забраться наверх практически по
любым, самым отвесным скалам, попадались на перевале не очень
часто. Думаю, здесь им просто нечего было есть. Однажды нам крупно
повезло натолкнуться на искомое животное, но мой слишком поспешный
бросок, сделанный с чересчур большой дистанции, лишь напугал козла
— камень едва-едва задел его заднее копыто. Увы, не встречались нам
и птицы.
И все же, если ты стремишься достичь
цели, несмотря на неудачи и многочисленные бесплодные попытки, у
тебя появится еще один шанс. Во второй раз я сумел им
воспользоваться — отправившийся в полет увесистый камень врезался
точно в лоб животного, свалив его наземь. Не знаю, убил ли или
только отправил в глубокий нокаут, но поспешивший к козлу Добран
так или иначе поставил точку в охоте ударом ножа. Мы оттащили тушку
ближе к скиту, где разделали ее и спрятали в снегу и камнях.
Помимо воинских упражнений и охоты мы с
Добраном, как могли, старались помочь приютившим нас монахам. В
скиту их оказалось всего двое: Георгий, лечивший мои раны, и
немногословный Роман. Я пытался с их помощью выучить язык, но не
слишком преуспел, хотя лекарь и старался найти для меня немного
времени. Впрочем, больше мы общались на ломаном греческом.
От Георгия я узнал, что ранее в скиту
жили четверо монахов. Однако один из них — чью незавершенную келью
мы с варягом заняли — умер, а другой удалился в монастырь в
Джавахети вследствие старческой немощи. Оставшиеся же завершили
вырубку келий (небольшую часовню монахи обустроили прежде жилищ) и
обосновались здесь, в горах, проводя в неустанных молитвах основную
часть своего времени. Удивительно, но причащались они не слишком
часто, пока лишь только мечтая о собственной полноценной церкви с
алтарем, и ради евхаристии также были вынуждены покидать скит.
Впрочем, это было необходимо им и для банального пропитания, ибо
здесь, в горах, у монахов полностью отсутствовала возможность себя
прокормить.
Единственной реальной нашей с Добраном
помощью стала заготовка дров. Опять же, дело весьма непростое,
учитывая, что находимся мы в поясе так называемых альпийских лугов,
где полноценное дерево встретить невозможно. Тем более наши
передвижения были ограничены полностью заваленными снегом
участками. Но как бы то ни было весь кустарник в доступных нам
окрестностях скита мы перевели, а монахи, ранее живущие каждый в
своей келье, теперь делили одну на двоих. Так было теплее, да и
расход в обрез заготовленного на зиму топлива заметно
сократился.