— Овчинка выделки не стоит, — цыкнув, коротко бросил Гаврила,
видя нерешительность командира.
— То есть не вмешиваемся?
— Сам посуди, какой резон нам встревать? Ну каким боком мы к
Переяславлю? Вот когда срастется… Да что ты будешь делать, — тяжко
вздохнул воин, видя настрой своего лидера. — Командуй уж.
— В ладье остаются пятеро. Остальным сюда. Бить будем с этого
берега. Через реку не переходим.
Полусотник вновь тяжко вздохнул и отполз, чтобы передать приказ
дальше по команде. После чего вернулся, двигаясь все так же
аккуратно и бесшумно, прикидываясь несуразным комком. Лохматые
маскировочные комбинезоны уже давно входят в комплект
пограничников. Полезная штука. Правда, громоздкая.
Если налегке, то они предпочитают обходиться портами да чехлами
на броню и шлемами, изгвазданными в соке травы. Получается не так
хорошо, как в лохматке, зато носится как обычная одежда, не
занимает место и не мешает обращаться с луком.
— Как будем действовать, сотник? — поинтересовался вернувшийся
Гаврила.
— В ближний бой не лезем. До дальних кочевников шагов
полтораста, вполне достаточно, чтобы точно метнуть стрелы.
— Отгоняем половцев? — догадался Гаврила.
— И зазываем пленников к реке. А там они, кто вплавь, а кто на
лодках, переправляются на наш берег, — подтвердил Михаил.
— Сомневаюсь, чтобы кочевники так легко ушли. По первой-то оно,
конечно. Но потом образумятся.
— А мы не станем этого ждать. Слободчане похватают свои лодки, и
мы уйдем к Славутичу. Кому в лодках места не хватит, примем на
борт.
— Сокрушаться станут по добру.
— У них будет выбор. Пусть сами решают: идти в полон из-за
собственной жадности или уходить с нами. Тут уж наше дело сторона.
Каждому в голову ум не вложишь.
— После такого им только в закупы##1. Для кого-то разница
невелика. Могут и рискнуть спасти добро.
##1 З а к у п — свободный человек, заключающий договор
зависимости с феодалом, добровольно переходя в холопы. Однако с
рядом преимуществ. Так он являлся субъектом, а не объектом права.
Его не могли продать, покуситься на честь и достоинство. Но могли
высечь. За свои проступки закуп нес ответ сам, а не феодал.
— Не наша головная боль, — повторил Михаил.
Разграбление приближалось к своему логическому завершению.
Слобода уже полностью объята пламенем. Добро, что удалось спасти,
на берегу реки, у стихийно возникшего лагеря. Самоотверженно
спасавшие имущество воины теперь могли перевести дух и
удовлетворить свою похоть. Не все. Ну да, на всех и баб не хватит.
Остальные занялись перераспределением добычи и увязыванием ее в
тюки.