Я продолжала фотографировать все
подряд, наслаждаясь своим триумфом. Смущало лишь странное ощущение
нереальности происходящего. Как будто мне приснилась и собственная
свадьба, и пропускной пункт, да и сам Краснокрестецк. Как будто я
уснула в заброшенном доме, чего категорически нельзя делать. И
теперь не могу очнуться…
– Тебе здесь точно нравится? –
внезапно спросил Френд.
– Да, я в восторге. Мне так все
интересно. А сколько еще всего надо посмотреть!
– Тогда радуйся: где-то месяц ты не
сможешь отсюда уехать. Считай, что живешь на коротком поводке.
– Не смешно.
– Я и не думал шутить, дорогая жена.
Даже если мы сегодня пойдем подавать документы, то пропуск будет
готов не раньше месяца.
– И что мне теперь делать?
– Наслаждаться медовым месяцем и
своим триумфом. Ты в Краснокрестецке, детка!
Я открыла рот, чтобы возмутиться.
Подумать только, мою свободу ограничивают!
Но не успела ничего сказать, потому
что из громкоговорителя раздался странный механический голос:
– Уважаемые жители! Уровень радиации
выше допустимой нормы. Существует опасность заражения. Просим вас
укрыться в своих домах, тщательно закройте окна и двери!
Если бы я в тот момент посмотрела по
сторонам, то увидела, что бабушки с невозмутимым видом уводят детей
в дом, что прохожие не прибавили шагу, что паники нет…
Но я просто закричала. И побежала
прочь из этого жуткого города. Как мне казалось, в верном
направлении – к забору с колючей проволокой.
Френд – за мной. Вскоре он схватил
меня в охапку.
– Иней, возьми себя в руки.
Я билась, как рыбка, в его железных
объятьях.
– Отпусти, хочу жить, жить, жить…
– Дай мне руку, Иней.
– Отпусти…
– Просто поверь и дай руку!
– Нет! Никогда!
– Поверь мне. Я выведу тебя, сама ты
заблудишься. Иней, девочка моя…
Френд внезапно отступил и подал мне
ладонь.
Я молчала. И вдруг поняла, как
бесконечно важен этот жест в минуту страшной опасности.
И почувствовала одно: больше я не
была одинокой… Я крепко пожала протянутую дружескую руку.
Уже дома Илья объяснил мне, что такая
тревога для Краснокрестецка – не редкость:
– На самом деле ничего страшного. Уже
к вечеру радиационный фон нормализуют. Не волнуйся, давай-ка я тебе
красного вина налью, маленькая…
– Я очень испугалась…
– Почему же? Боишься смерти?
– Больше всего на свете.
– Она тебя не возьмет, пока я буду
рядом.