– Не хочу больше быть хорошей
девочкой.
– Тогда поехали еще кататься.
Невозможно быть паинькой на дороге.
И мы ездили буквально до сладкой боли
в ногах.
Прошло две недели. Мы обкатали весь
город и добрую половину области. Вайшнавский показал мне базу
клуба, к которому принадлежал – Хаусклаб. И объяснил, что почти
каждый байкер в Верене принадлежит к какой-либо группировке. Шадов
был из «Синего сокола», носил красно-голубые нашивки на джинсовом
жилете и честно платил клубные взносы.
Две недели покатушек, драйва и
задушевных разговоров. А я так и не увидела лица мотоциклиста, хотя
мы встречались каждый день. В душе зашевелилось смутное
беспокойство. И невольно вспоминался кошмарный сон из детства –
человек с мешком на голове. И пусть байкер носил черную маску, не
важно. Я стала чувствовать себя неуютно рядом с ним.
Эля бы попыталась силком сорвать с
него маску. Я была пацифисткой, студенткой филологического
факультета, девушкой из хорошей семьи, в конце концов! И такой
способ отмела сразу. Выход подсказал сам мотоциклист:
– Жарко сегодня. Поехали на Веренское
водохранилище.
– Отличная идея. Я там еще не была, а
говорят, место красивое и вода чистая. Захвачу купальник.
Двадцать пять километров – не
расстояние для байкера. Тем более для байкера на «Хонда Шадов». И
вскоре я уже раздевалась, игриво улыбаясь Вайшнавскому. Черный
купальник выгодно подчеркивал мое загорелое стройное тело и высокую
грудь. Вода сверкала на солнце и манила броситься в нее с
разбега.
Но вдруг я ощутила странную тоску. А
скорее светлую грусть. Где-то со дна послышался тихий голос: «Иней,
Иней!». Здесь было так хорошо и спокойно. И до пасторальности мило.
Медленно-медленно я вошла в теплую воду. И вдруг стало тяжело
дышать. Я с горечью подумала, что не нужна никому, даже Кеше с
Гошей, даже этому байкеру с чуть раскосыми синими глазами.
– Иней, стой! – закричал Шадов.
Его крик привел меня в чувство.
Выбравшись из воды, я подошла к мотоциклисту.
– Ты очень странно выглядела, –
сказал он. – Глаза такие пустые, равнодушные. Как будто ты не в
нашем мире. Движения замедленные.
– Наверное, на солнышке перегрелась,
– я попыталась улыбнуться. – Просто показалось, будто бы кто-то
меня зовет. И церковь отражается в воде.
– Нет здесь никакой церкви, –
удивился мотоциклист. – Да и кто тебя может звать?