И тогда я рассказала ему свой секрет.
То, что утаила от ученых и журналистов. Даже от Маши и Инны. Даже
от родителей. Я не только чувствовала границы светлых зон, я умела
их раздвигать, расширять! При определенном эмоциональном состоянии,
конечно.
Бранимир был поражен и смотрел на
меня так странно, как на первой тренировке. Затем пообещал, что не
только сделает из меня бойца, но и поможет развить свой талант.
Когда-нибудь я, как зонтиком, укрою Верену светлыми зонами. И дам
счастье всем жителям без исключения. Пусть каждый найдет свой
Шаолинь! Пусть никто не уйдет обиженным.
Я осмелилась на прощание обнять
Бранимира, и тот не отстранился.
25
Весь следующий день, воскресенье, я
играла на флейте в Заповедном лесу. Была весна, свежий воздух
привел меня в состояние прострации. В девятнадцать лет я впервые
полюбила по-настоящему. Детское увлечение Грином – не в счет. Как
всегда, я чувствовала на себе чей-то взгляд, но даже на это не
обращала внимание.
Прошла неделя, в которую я перестала
есть и спать, ходила, как зомби, и оживлялась только по
понедельникам, средам и субботам – в дни тренировок. Раньше у меня
было много мальчиков– поклонников, но такого, как в ту весну –
никогда. Я поняла, что значит сохнуть от любви, когда похудела на
несколько килограммов.
И твердо решила: Бранимир будет моим.
То, что он тренер, меня не останавливало. Сложно ли соблазнить
парня из клуба рукопашников? Для меня было не очень. Я сохранила
свою удивительную неуклюжесть, но подростковая пухлость фигуры за
два года растаяла без следа. Теперь мое тело было стройным и
привлекательным.
На следующую тренировку я надела
футболку с таким вырезом, который больше открывал, чем прятал.
Перед началом занятий я стала отжиматься перед Бранимиром якобы для
разминки, но достигла совсем не того результата, какого желала. На
меня пялились, обливаясь слюной, почти все радомировцы, но только
не мой тренер. Бранимир потирал кисти рук, оставаясь совершенно
равнодушным. Ко мне подошел Владимир и сказал:
– Эля, у тебя просто офигенная грудь,
защищай ее, не хотелось бы, чтобы по ней ударили ногой. Красивая ты
девчонка, но без тормозов.
И в этом высказывании весь «Радомир»
– безбашенный, сумасшедший, но такой искренний и дружный клуб. Лишь
Тор чувствовал себя в нем чужим, и то потому что отдал свое сердце
«Эскалибуру».