Первый самолёт — кургузый биплан с открытой кабиной, сломался
ещё не взлетев. Подкачали крепления крыльев. Второй экземпляр
эффектно взорвался на рулёжке, разнеся моторный отсек по всему
аэродрому и только пятый более или менее успешно поднялся в воздух,
совершив аккуратный и осторожный круг над аэродромом. Горыня,
ставший первым и единственным испытателем новой техники, добивался
от самолёта лёгкости в управлении и надёжности, но первые машины
были весьма капризными. Зато третья модель вышла уже вполне
приличной, даже способной на некоторые фигуры пилотажа. Два мощных
мотора и крепкие плоскости позволяли ему брать на борт до полтонны
груза и разместить автоматическую пушку.
В то время, когда пока ещё безымянный самолёт учился летать,
учились и лётчики авиаотряда, набранные из экипажей воздухолётов,
егерей, а также гражданских добровольцев, в основном из служилого
дворянства, хотя было и двое мещан и даже один бывший общинник,
упросивший Кропоткина дать ему шанс.
Летали вначале на планерах, которые запускали прямо с земли
паровой тягой, и в условиях строжайшей секретности, расположив
лётное поле между владениями князей Кропоткина и Васильчикова. Там
по определению не могло быть посторонних, так как с одной стороны
находилась школа для военных волхвов, а с другой производственные
площадки, где создавалось автоматическое оружие, и людей оба князя
подбирали исключительно осторожно. К февралю все курсанты школы уже
сдали практическое пилотирование на машинах первого этапа, и школа
сразу же приняла ещё три десятка курсантов — будущий истребительный
авиаотряд, под который и сделали новую машину — двухместный
двухмоторный штурмовик-бомбардировщик. Таких штурмовиков
наштамповали чуть меньше сотни, и пилоты-инструкторы первого
выпуска довольно уверенно поражали и воздушные шары, и мишени на
земле. Оставались проблемы с низким моторесурсом — двигатели
выдерживали самое большее сто часов налёта, но дело сдвинулось. А
на чертёжных досках уже был нарисован тоже двухмоторный самолёт, но
куда большего размера, и самое главное, с более высокой скоростью и
грузоподъёмностью.
Пирожки и чай закончились почти одновременно и, отпив последний
глоток, Горыня встал, проверил мундир на предмет прилипших крошек и
степенно, как и подобает столь высокому чину, отправился гулять
дальше, разглядывая нарядно одетых горожан.