В толпе мелькали национальные одежды многих народов, населявших
империю, от ханьских халатов до архангелогородских кафтанов,
малороссийских, расшитых бисером жилеток и стоял разноголосый гул
десятков языков. А ещё проскальзывали стайки лицеистов в форменных
тужурках, школяров и курсантов различных училищ, в сопровождении
воспитателей и сами по себе, дети с родителями, лотошники и прочая
публика, радовавшаяся тёплому солнечному дню и всеобщему
празднику.
Тренированный взгляд отмечал в толпе и тех, для кого праздник
был рабочим днём. Чинов охранительной стражи в чёрных мундирах,
патрули Особых Сотен и волхвов, следивших, чтобы никто в толпе не
таскал опасные амулеты и даже Тайной Канцелярии, выставлявшей своих
людей в узловых точках города, так как у них была возможность
мгновенно вызвать и военное подкрепление и медиков.
С Манежной площади, через Охотный Ряд, Горыня вышел к Большому
театру, где прямо на ступенях театра актёры показывали спектакль
для гуляющей публики, из маленьких комедийных сценок.
Горыня постоял немного, с улыбкой смотря, как нерадивый
градоначальник пытается наладить дела в своём городе накануне
приезда ревизора, и пошёл дальше, никуда не спеша, наслаждаясь
аурой всеобщей радости и тепла.
В маленьком сквере у перекрёстка Неглинной и Кузнецкого моста
выступали италийские комедианты с фокусами, и, проходя мимо, Горыня
бросил рубль в потёртую шляпу, протянутую совсем юной, лет
четырнадцати, девчонкой в ярко-алом трико и короткой, ничего не
скрывающей юбочке, и получил ослепительную улыбку в ответ.
— Ваше превосходительство? — Стройная, высокая, но фигуристая
девушка в длинном, почти до земли платье зелёного шёлка, расшитом
золотой нитью, накинутой поверх меховой накидке, кокетливой
соломенной шляпке по последней германской моде и с крошечной жёлтой
сумочкой в руках, стояла чуть сбоку, а на её сочных губах гуляла
лёгкая улыбка, словно у кошки, которая наблюдала за метаниями
загнанной в угол мыши.
— Чему обязан, госпожа…
— Софи Потоцкая. — Девушка, правильно поняв причину паузы, сразу
же представилась: — Слушательница третьего курса Московского
Имперского университета. Насилу догнала вас, ваше
превосходительство.
— И что же послужило причиной ваших трудностей? — Горыня едва
заметно усмехнулся. Это был уже не «оценочный подход», а
полноценная «медовая ловушка», правда, исполненная довольно
примитивно.