— Ам, иди сюда, будем здесь ночевать. И молись своим
кроманьонским духам, чтобы ночью в яму не свалился здоровенный
кабан, а то и так тесно,— пошутил Андрей.
Ам ночью хныкала во сне, устроившись на обвалившихся в яму
маскировавших ее ветках и траве, а он так и не сомкнул глаз. Только
совсем уж под утро немного задремал— ему тут же приснилось, что в
яму падает огромный вепрь с бивнями мамонта вместо клыков и
гоняется за ними по яме. Досмотреть этот увлекательный сон не
сумел, поскольку совсем рядом кто-то прокричал его имя.
— Эссу, Эссу, вставай…
«Вставай» прозвучало на грэльском. Когда это Ам успела выучить
это слово на языке людей, удивился он спросонья. И голос у нее
изменился.
Ам была не причем, над краем ямы торчала огненно рыжая голова
молодого неандертальца. Они явно знакомы, раз уж правильно назвал
его по имени, а рыжая шевелюра, такая же, как и у него, только
оттенок поярче, указывала если уж не на близкие родственные узы
обоих, так принадлежность к одной большой семье уж точно. Вот кто
устроил здесь ловушку. А с утра пришел посмотреть, не провалился ли
кто сюда ночью.
Он передал на руки рыжему сразу же сникшую Ам, а затем с его
помощью выполз и сам. Девочка спряталась от незнакомца за его
широкой спиной. Интересно, а ведь он сам хотел соединиться с семьей
Эссу, может время пришло. Но сначала надо познакомиться, старая
схема вполне сходится.
—Эссу,— сказал Андрей, показывая на себя.
— Ам,— кивнул в сторону темнокожей девочки.
— Рэту,— сразу понял рыжий.
Смышленый. Не тот ли это Рэту, который куда-то пропал во время
охоты на криворога. А до этого остался без невесты из семьи
большеносых. Наверное, он, больше некому. Рэту странно смотрел на
него, будто не верил своим глазам. Несколько раз даже коснулся,
будто невзначай. Что-то здесь не так, но это можно будет прояснить
позднее, а теперь надо решать, как быть дальше. Андрей показал на
себя и Ам, махнул рукой на запад и вопросительно посмотрел на
рыжего. Он промолчал. Ну что же, значит не по пути. Опираясь на
копье, с темнокожей девочкой за ручку поковылял по тропе в сторону
равнины.
— Эссу!
Рыжий выглядел так, словно вот-вот расплачется. А ведь ему всего
лет семнадцать, подумал Андрей, хотя и вымахал даже повыше него
самого. По меркам его времени подросток. И почему на той картине
изображавшей эволюцию человека их вид рисовали невысокими носатыми
громилами. Носы у него, Рэту и Граки не такие уж выдающиеся, а
ростом они не ниже темнокожих. Правда, массивнее, так это да, хоть
тут эволюционисты не соврали.