Выкрикнув слово, активирующее заклинание, я продолжила забег, в
то время как мои «летуньи» отправились усыплять проклятого
охотника, чье искрящееся детище по-прежнему преследовало нас. О
том, что могу погибнуть, я не думала. Главной задачей было не
допустить соприкосновения с мерцающим «снарядом», а сделать это я
могла, лишь скрывшись за тяжелой дверью одного из склепов. Только
не приведет ли меня временное спасение в долгосрочную ловушку? Ведь
если охотник сможет закрыться от сонных чар, он просто запрет нас с
бьёрной в усыпальнице, как поступил ранее с девочкой.
Думай, Аня! Думай и беги, параллельно усиливая защитную сеть
магией сирены.
Ариэлла мне не мешала, она больше не рычала, не шипела, и
казалось, что даже не дышала, но продолжала все так же крепко
обнимать меня, чтобы не упасть, да и я одной рукой придерживала
девочку за спину, в то время как другая активировала стеклянный
флакон с едким дымом. Швырнув этот «подарочек» в сторону
некроманта, я снова увернулась от шара и, резко сменив направление,
впечаталась в еще одного живого персонажа на мертвом кладбище, едва
не сбив его с ног. Впрочем, нет, это скорее я чуть не упала, больно
ударившись плечом и рукой, которую выставила в попытке защитить
малышку от столкновения. Бьёрн же, который по комплекции вполне мог
конкурировать с Акилларом, лишь недовольно поморщился.
— Далеко собралась? — спросил желтоглазый, разглядывая
запыхавшуюся меня, и довольно грубо приказал: — Ребенка отдала!
Быстро!
А «лисичка», подняв голову, посмотрела на меня, потом на
модифицированного и… снова зарычала. Не знаю, чем бы закончился наш
короткий диалог, но вовремя вернувшееся заклинание, от которого я
привычно уклонилась, врезалось в широкую грудь шагнувшего к нам
бьёрна и… взорвалось ослепительными искрами, от фейерверка которых
я удирала с еще бо́льшим рвением, чем от шара. Громкий вопль
мужчины, переходящий в болезненный стон, был хорошим стимулом для
открытия второго дыхания.
Проклятое кладбище! И что, мне теперь так и носиться по нему,
пока не рухну, как загнанная лошадь?!
Надежда на сонные чары разбилась о защитную магию некроманта, о
чем свидетельствовала его наглая ухмылка и очередной смертоносный
клубок, парящий над раскрытой ладонью. Впервые за последние дни я
пожалела, что мой противник — не бьёрн. Охотник был сильным, умелым
и решительно настроенным человеком, за плечами которого наверняка
стоял опыт многих сражений с нежитью. Что ему какая-то ведьма с
ребенком на руках?