Он поймал меня в магическую ловушку, которую успел поставить,
пока я скакала по погосту. А может, и раньше, откуда мне знать, чем
занимался этот колдун на кладбище до нашего знакомства? Попалась я
неожиданно и красиво и, не окажись дичью, непременно бы восхитилась
мастерством ловца. Сейчас же лишь стиснула кулак свободной руки от
бессильной злости, понимая, что не могу сдвинуться с места, потому
что ноги будто приросли к земле. Прекрасно понимая, что «птичке» не
вырваться из «клетки», некромант неспешной походкой двинулся к нам,
продолжая самодовольно улыбаться.
— Ариэль, беги! — шепнула малышке, желая спасти хотя бы ее, но
острые коготки «лисички» лишь сильнее вцепились в мою куртку. —
Надо, Ари!
— Нет!
— Ари!
— Тс-с-с, — зашипела бьёрна, призывая меня замолчать. — Не
мешай.
Я с удивлением посмотрела на лисью голову с подрагивающими от
напряжения ушками, потом на мага, который был всего в нескольких
шагах от нас, и вдруг заметила, как трава вокруг начинает
стремительно увядать, скукоживаться и рассыпаться пеплом. Некромант
тоже это увидел, замер, скривился, усиливая свои защитные чары, и
выплюнул, с ненавистью посмотрев на малышку:
— Мерзкое уродливое чудовище! — а потом он швырнул в нас
магический шар, и все, что я смогла, — это повернуться, прикрывая
собой Ариэллу, и попытаться уклониться от заклинания, которое… так
до меня и не долетело. Секунда в ожидании смерти тянулась
мучительно долго, мгновение перед жуткой болью казалось
бесконечным. И осознание, что ничего не случилось, пришло далеко не
сразу. Какое-то время я еще стояла, крепко обнимая девочку, и
боялась открыть зажмуренные глаза. А потом услышала звук падающего
тела и настороженный шепоток возле самого уха:
— Что там, Аня?
Я медленно повернулась, морально готовясь к чему угодно: от
нападения еще одного трупоеда, до повторения охотником судьбы
растений, которые, судя по всему, уничтожило маленькое пушистое
чадо, сидящее на моих руках. Еще одна одаренная бьёрна на мою
бедную голову! И дар такой, что лучше б его и не было. Хотя если
это он сохранил нам жизнь — беру свои слова обратно. Но то, что
предстало моим глазам, заставило содрогнуться, невзирая на
подготовку.
Некромант лежал на земле, причем рука его находилась на границе
обращенной в прах травы и, как это ни ужасно, повторяла ее судьбу.
Кисть, торчащая из рукава, сжималась, словно подвергаясь ускоренной
мумификации, пальцы скрючивались, истончались… жуть! Но напугало
меня другое: над распростертым по земле магом нависал скелет в
черных лохмотьях, череп которого был покрыт свежей мышечной массой,
а глаза полны непроглядной тьмы. В первый момент мне показалось,
что Граф целует обездвиженного его чарами мужчину (ну или делает
ему искусственное дыхание), однако стоило иссохшей ладони дернуться
в предсмертных конвульсиях, как меня озарило: лич выпил его
душу!