Близко-близко, возле самых глаз, оказалась земля.
- Очень хорошо, Дану, - и без того хриплый голос Онфима вдобавок
еще и дрожал. - Очень хорошо. Вставай. Мы обернулись скорее, чем я
думал. Идем. Надо возвращаться. Только бы успеть допрежь
дождей...
- Убей меня, - тихо попросила она, не двигаясь. - Убей, я ведь
не нужна тебе больше...
Раньше девушка думала, что немедленно умрет, оказавшись в плену.
Потом она думала, что немедленно умрет, когда ее в первый раз
волокли к козлам для порки. Потом - потом еще оставалась надежда
умереть, если она узнает, что Immelstorunn попал в руки людей.
Теперь она, сама вручив величайшее оружие своей расы человеку,
поняла, что не суждено сбыться и этой надежде.
- Убить тебя?.. - оплывали, грузнели щеки, ястребиный нос
становился привычной гулей, набрякали иссеченные морщинами мешки
под разом обесцветившимися глазами. - Ну вот уж нет, остроухая. Мне
приятно смотреть, как ты корчишься. Мне приятно знать, что ты
мучаешься оттого, что ваш хваленый Иммельсторн здесь, у меня,
завернутый в рогожу.
"Иммельсторн! Великие Боги, как грубо и до чего же простецки!..
Впрочем, чего еще ждать от хуманса..."
- Так что я тебя не убью, не надейся, кошка. Вставай, и пошли,
покуда я не рассердился. Нас догоняют Ливни, нам надо спешить.
Вставай!..
И она встала. Безвольно, вся дрожа от пережитого. А могучее
дерево уже смыкало ветви. Оно выполнило свой долг, явив Immelstomnn
дочери племен Дану. Теперь оно спокойно и не торопясь станет
растить новый. В назначенный час и он найдет своего хозяина.
Человек и молоденькая Дану с острыми ушками пошли обратно к
дороге.
***
- Глянь-кось, вернулись! - Троша первым заметил хозяина с
Агатой. За спиной господина Онфима-первого приторочен был длинный
сверток. Что он там нашел, интересно?..
- Ну, перевели дух? - неприветливо осведомился господин Онфим. -
Трогаем.
И - невольно глянул через плечо, на восток, где весь горизонт
затянули злые черные тучи.
Оттуда приближались дожди, а с ними - обычная осенняя смерть.
Горе тому, кто встретит ее не под крышей, без огня и угла.
Бродячий цирк двинулся дальше.
Чародеи, колдуны, ведуны, ворожеи, волшебницы и прочий люд,
кичащийся магией, обожает выделиться из толпы. Чтобы - сразу, чтобы
- издалека, чтобы разговоры - смолкали, шапки - ломались, а спины -
гнулись.