– А нам и так хорошо вместе, да, Ваше Превосходство? – спросила Аврелия у плаката и нежно улыбнулась генералу.
Вот кому повезло в жизни. Высокое звание, красивая машина, роскошный особняк с маленькой армией слуг. Любовницы генерала не стояли у плиты и не мыли посуду. Они лежали на шезлонгах у бассейна и пили коктейли. Красивые дариссы, ухоженные, свободные. Не жизнь, а мечта.
У неё такая же будет. Аврелия верила, но никому не рассказывала. Даже подруги рассмеялись бы в лицо. В одном городе с генералом жили, а казалось – на разных планетах. К Наилию подойти невозможно, охрана не подпускала близко. Только и оставалось, что смотреть на плакаты и слушать голос из телевизионной панели. Но был один способ, ага
Младшая легла на кровать и вызвала с планшета знакомый номер, помеченный сердечком. Говорить пришлось в микрофон. Гарнитура сломалась месяц назад, а новую теперь полцикла ждать.
– Домна, как ты там? Что делаешь?
– Сдобу жую, – ответила подруга с набитым ртом. – У мамы в кондитерской противень булочек подгорел, вот я брак и уничтожаю.
Аврелия сглотнула слюну и почувствовала, что пшено в животе вот прямо сейчас слепливается в неперевариваемый ком. Пышные, румяные булочки, пахнущие ванилью или корицей. Разломишь такую пополам и сначала яблочный джем слизываешь, размазывая по щекам и носу, а потом тесто жуёшь. Несуществующие боги, как оно пахнет!
– Смотри не растолстей, – проворчала младшая и решила переходить к делу, пока не пришлось снова говорить о еде. – А то скоро мужчину искать надо будет, тебе уже полцикла как рожать можно.
– Да, – самодовольно ответила Домна, – девятнадцатый пошел.
– Уже присмотрела кого-нибудь?
– Ой, не знаю. Мама говорила, что спешить не стоит. Хотя как по мне, что беги, что на месте стой, а выбирать в квартале не из кого. Рустий вроде ничего, но в него Августа вцепилась клещами и всех соперниц отгоняет. Келсий стерильный из-за генаномалии, с ним разве что развлекаться. Ну, ты поняла как.
Домна весело хихикнула, а у Аврелии щёки запылали. На разговоры о физической близости мать наложила строгий запрет. Настаивала, что лучше жить в одиночестве, чем один раз поддаться слабости и воспитывать ребёнка, а то и двух. Аврелия в ужасе хваталась за голову, а Куна послушно соглашалась с матерью. Разумеется. Как по-другому то? На всём речном транспорте ни одного мужчины. С кем невинность терять? Пусть даже случайно.