- Ну, что ты все мнешься? Хочешь узнать, где я научился так
хорошо стрелять? – спросил Мануэль, когда мы определились с планами
на ближайшее будущее, и уселись за столом. – Нет в этом никакого
секрета, мог бы и сам догадаться. Перед тобой трибун преторианского
легиона его величества, Мануэль Рубио. Бывший трибун, понятное
дело. Даже если бы не чистые, был бы сейчас в почетной отставке по
возрасту.
Я некоторое время молчал, осмысливая сказанное.
- Я думал, из гвардии никого не осталось. Когда его величество
отрекся от престола, про гвардию говорили, что вас тоже
распустили.
- Да, распустили. Сначала объявили приказ о расформировании
полка и об увольнении в запас, а потом вылавливали по одному.
Чистые. Эти их спиры. Их и придумали для того, чтобы нейтрализовать
гвардию и ту часть армии, что не приняла отречения императора. Нас
резали по одному. Скрадывали на улицах, врывались в дома. А сенату
было наплевать. Когда мы поняли, что происходит, поздно было что-то
делать. Пытались объединяться, но нас уже слишком мало было. А
парламент им помогал. Эти упыри все никак свалившуюся на них после
отречения императора власть не могли поделить. – Старик так сжал
кружку, которую держал, что металл смялся. Недоуменно глянув на
испорченную емкость, он отставил ее в сторону. – Эти мрази
упивались открывшимися возможностями, и были до слез благодарны за
эту власть чистым. Они до последнего грызлись между собой, а когда
сообразили, что власть, которую они так жаждали, им только издалека
показали, а потом тихо забрали иерархи новой церкви, радостно
сложили лапки. Боялись потерять даже те крохи, что остались. До
простых солдат и гвардейцев им дела не было.
Мануэль замолчал, уставившись пустым взглядом куда-то в стол, но
через минуту тряхнул головой, и на его лицо вернулось обычное
язвительное выражение.
- Ну а то, что стреляю хорошо, так это тренировался много. И еще
дар у меня такой. Всегда попадать в цель, - старик подмигнул, будто
его слова несли в себе какую-то двусмысленность, но я так и не
сообразил, в чем была шутка, а уточнять не стал. –
Таксиарх[2] стрельбы, говорит о
чем-нибудь? Правда, таксиарх слабый, я едва успел подтвердить ранг
до того, как нас разогнали. Ладно, Диего. Пора баиньки. Если ты еще
не отказался от своей идеи засунуть наши задницы в самую гущу
событий, то завтра надо быть в форме.