– Но как? – в голове сумбур мыслей.
Рэй прав, Рэй всегда прав. Но выход, который он предлагает, мне
категорически нравится. Это даже не выход, это предательство. Он
хочет оставить меня наедине с чернотой космоса.
– Успокойся, родная. Так надо. Ты
сильная, ты справишься.
Спустя какое-то время я лечу в
пустоте космоса. Под ногами застыл цилиндр Хаббла, над головой –
огромный шар Земли. Crew Dragon уже превратился в мелкую звёздочку.
Внутри в ложементах лежат три безжизненных тела. Командир миссии
«Улисс» Ричард Боуэн. Пилот Гарри Олтман. И мой муж Рэй Кингзман.
Я кричу, но моего крика никто не
слышит.
Сознание возвращается моментом.
Секунду назад я висела в пустоте, и вот уже лежу на кушетке и
смотрю в ослепительно белый потолок. Это прошлое, всего лишь
прошлое, воспользовавшееся минутой моей слабости, чтобы выползти из
недр памяти.
– Успокойтесь, – откуда-то сбоку
слышу Джеффри Пола Янга. – Операция прошла успешно, вы теперь
немного киборг.
Он же видит мой пульс. Пытаюсь
сосредоточиться на дыхательной гимнастике. Кончик языка касается
нёба, вдох. Один, два, три, четыре. Держу воздух в лёгких, считаю
до семи. Теперь медленный выдох. Этой технике учат в агентстве, она
помогает быстро успокоиться, взять себя в руки.
– Отлично, просто великолепно. У
астронавтов замечательный самоконтроль, – в голосе дока звучит
радость. – Какие бы призраки вам не грезились, они уже ушли.
Действительно, призраки.
– Спасибо, док. Мне уже можно
вставать?
– Разумеется.
Сажусь на кушетку. Воздух пахнет
клиникой. Голову сдавливает повязка.
– Голова не кружится?
Прислушиваюсь к ощущениям.
– Определённо нет.
– Дотроньтесь пальцем до кончика
носа. Теперь другой рукой.
Послушно выполняю указания дока.
– Отлично. Можете возвращаться в свою
комнату. Если почувствуете недомогание – незамедлительно вызывайте
медперсонал. Вы не в космосе – вам сразу же помогут. И жду вас
через три часа в своём кабинете: мы будем учиться взаимодействовать
с устройством.
Подхожу к зеркалу, поправляю неровно
торчащую из-под повязки прядь. Затылок слегка чешется, но ни
малейшего ощущения, что внутри зашито что-то чужеродное, не
возникает. Киборгом я себя не чувствую.
В номере жарко. Перешагнув порог,
первым делом включаю кондиционер. Достаю из холодильника банку
краша, бросаю маску на кровать. Наслаждаясь двойной прохладой,
стекаю в кресло. Классический апельсиновый вкус сейчас самое
то.