— Матушка, — мягко позвала Сурри, — о чем вы говорите?
— А о чем я говорю? — хмуро удивилась госпожа Гоам. — Наша семья
дала этой девчонке так много, а она собирается взять еще больше.
Мой муж много лет назад привел волка в дом. Кормил, поил. А теперь
я не могу получить шкуру?
Ляна вздрогнула и прикусила язык, боясь, что может против воли
что-нибудь сказать, поддавшись эмоциям.
«Ничего необычного, ничего необычного, — напомнила она себе. —
Госпожа Гоам не первый раз говорит подобное».
Это было истиной. И прежде мачеха не раз и не два попрекала Ляну
за каждую крошку хлеба, за каждое зернышко риса. Ничего не
изменилось. Правда прежде упреки Эмилянь слушала не каждый день, а
лишь тогда, когда попадалась госпоже на глаза. Теперь же мачехе не
приходилось оглядываться на мужа и опасаться его гнева.
— Матушка, не стоит так волноваться, — попросила Сурри. — Вы же
знаете, что батюшка хотел обеспечить Ляну…
— Что мне до твоего отца?! — не удержалась госпожа Гоам, хотела
еще что-то сказать, но потом заметила присутствующую в комнате
шаманку и нахмурилась. Служанки, уловив свою ошибку, тут же
засуетились, спеша расплатиться и выпроводить постороннего
человека.
Дождавшись, когда за гадательницей закрыли дверь, госпожа
повернулась к дочери и сказала:
— Твой отец мертв. Ему нет до нас дела. А нам еще жить!
Говоришь, он хотел обеспечить ее? О да! Он заботился об этой
девчонке больше, чем о тебе.
Сурри потупилась и хотела было возразить, но мать прервала ее
взмахом руки — широкий рукав едва не ударил девушку по лицу.
— Заботился! Думал ли он о моих чувствах, когда привел в дом ее
мать? Когда привел в мой дом ребенка? — вопросила госпожа Гоам.
Ляна низко опустила голову, стараясь выглядеть подавленной и
смиренной. Ей это не нравилось, но лишь так она могла поступить в
нынешних обстоятельствах. Госпожа Гоам разошлась, теперь ее никто
бы не смог увещевать. Следовало подождать и дать ей
выговориться.
В детстве Ляна думала, что обида мачехи вызвана ревностью, но
через некоторое время она поняла, что виной всему стала задетая
гордость женщины. Госпожа Гоам происходила из достопочтенной и
весьма славной семьи. Ее предки прославились ученостью и на
протяжении нескольких поколений служили императорской семье,
занимая пусть и не самые высокие, но уважаемые должности. Но потом
так уж вышло, что у отца госпожи Гоам кроме нее самой не было
других детей. И не было других родственников, чтобы поддержать
девушку, когда ее отец погиб по неосторожности. В итоге
позаботиться о будущем дочери младшего министра попросили лично
императора, а тот, глянув вокруг, выбрал для нее в качестве одного
из верных вояк дворца, капитана Гоама. Невесте едва исполнилось
восемнадцать, жених же был доблестным военным, верным принцу,
заслужившим и уважение, и земли. Никого не волновало, что мужчина
едва ли не в три раза старше своей будущей супруги. Брак был
договорным, скрепляли не людей, а фамилии и благосостояние.