Туда же принесли и все мои вещи, сложив у изголовья кровати. Так
что по пробуждению меня ждал приятный сюрприз. Что меня немного
удивило, принесли действительно все. Даже монеты, которые хранились
в кошеле, и те не забрали. Это убедило меня в том, что к приказам
Дьюка здесь относятся максимально серьёзно.
Что меня приятно удивило, так это то, что никто особо не
заострял внимание на том, что я эльф. Не скажу, что у нас, как у
народа, плохие отношения с другими расами, но люди несколько
натянуто нас воспринимают. Как говорят старейшины и те, кто часто
покидают наши леса ─ это все из-за слишком короткого пути жизни
людей и их зависти к нам.
Других вариантов просто нет, ведь, к примеру, перед тем, как
преступить границу государства, любой эльф в доскональности должен
знать общий язык, или же быть в сопровождении того, кто им владеет,
потому как отвечать с сильным акцентом считается у нас тем, что
порочит наш народ и выставляет его в дурном свете, если не сказать
смешным. Потому и советуют отмалчиваться.
Так что хорошо, что в свое время мы с Чадом были одержимы
путешествиями и с особой прилежностью учили его на уроках у
старейшины.
В тот же день, но уже ближе к вечеру, я снова встретился с
Марик, правда в этот раз уже будучи в сознании. Местным лекарем
оказалась миловидная женщина лет сорока-сорока пяти на вид, с
добрыми глазами и жестким взглядом, под которым робели и терялись
все, без исключения. Думаю, даже Дьюк не особо решается с ней
спорить в делах лекарства.
Осмотрев мое плечо и ногу, она что-то проворчала про криворуких
остолопов, что затеяли драку. Спросила, кто меня заново перевязывал
и зачем? А когда я робко ей признался, что это был я, и что до
этого бинты лежали совсем отвратно и были грязными ─ помрачнела и с
нескрываемой злобой процедила, что кое-кто пожалеет о том, что влез
в ее работу и посмел так нагло утащить чистые бинты с заживляющей
мазью на них.
Кто это был, а главное, к чему это все ему понадобилось я не
знаю, но уже сочувствую этому бедолаге. Марика была взбешена и
настроено серьёзно.
После ее ухода я уснул и пропустил ужин. Меня никто не разбудил
и не пригласил за общий стол, но порцию, все же оставили ─ спасибо.
Уверен, это Боск позаботился. Добродушный здоровяк вообще
располагал к себе, несмотря на свои размеры и усыпанное шрамами
лицо.