На беду, бедная маленькая деревушка лежала на пути своры
обезумевших шархов, которых потревожили неумелые ловцы. Кто были
эти глупцы ─ навсегда останется тайной, так как вряд ли от них хоть
что-то осталось. Разбуженные посреди полугодовой спячки звери
разорвали похитителей детенышей и понеслись в след за их
сообщниками, путь которых и пролегал в сторону вышесказанной
деревушки.
Сигнальные чары загодя предупредили Дьюка о надвигающейся
угрозе. Быстро сориентировавшись, капитан принялся отдавать приказы
своим людям и готовить селян к стычке с шахрами, параллельно с этим
вскрывая печати с сундуков последнего шанса. В них хранились мощные
артефакты как с защитными, так и атакующими чарами, которые в
умелых руках способны переломить ход практически любой
ситуации.
Именно в этот момент и случился перелом. Губернатор, который
только сейчас сообразил, что к чему, потребовал у Дьюка немедленно
убраться из деревни и обеспечить ему и только ему защиту. На вопрос
же, что делать жителям деревни, капитан получил четкий и лаконичный
ответ ─ «меня этот сброд не волнует!».
Тут мнения расходятся, как именно поступил капитан. Одни
говорят, что он взбесился и вбил чинуше зубы поглубже в глотку.
Другие, что Дьюк подчинился, а лицо губернатора разбилось в
следствии слишком рьяного исполнения приказа. Что остается фактом,
так это то, что отряд покинул село в полном составе, уводя
губернатора подальше от опасного места, обрекая жителей на
гибель.
По итогу, из двух сотен выжило едва ли четыре десятка
счастливцев, укрывшихся в погребах. Остальные же были разодраны в
клочья.
Доставив губернатора к воротам Сенара Дьюк сорвал капитанские
шевроны и ушел, забрав с собой почти половину отряда. Закаленный в
десятках сражениях разум не смог переварить приказа покинуть тех,
защищать кого Дьюк когда-то поклялся.
Рассудив, что если власть не хочет выполнять свои обязательства,
то нужно ее либо заставить, либо помочь ей их исполнить. Переезжая
с места на место, Дьюк грабил караваны, обозы и кареты с
толстосумами, забирая ровно треть того, что при них имелось и
отпускал на все четыре стороны.
Как он смог продержаться столько лет и не быть пойманным? Ответ
в некой особенности, с которой он грабил ─ отсутствие смертей. В
банде существовал строжайший запрет на убийство защитников.
Исключения были, конечно, но каждый случай рассматривался лично
Дьюком.