Вспомнила, рядом с кем нахожусь и
подавила желание коснуться дверцы. «Ваорхан» казался мощным,
прекрасным, яростным, но восхищаться делом рук Ормана —
увольте.
— Не боитесь его недосчитаться? —
приподняла брови.
— Любому, кто к нему прикоснется
кроме меня, — голос Ормана был ледяным, в тон ветру, — обожжет руку
в качестве предупреждения.
— А если предупреждение не
сработает?
— Тогда оторвет.
— Что? — переспросила я и
моргнула.
— Руку.
— Вы шутите?
— Нет. — Он постучал по дверце. —
Садитесь, мисс Руа.
— Уверены, что мне ничего не
оторвет?
Подхватила юбки и нырнула внутрь.
Чтобы не удариться головой, пришлось пригнуться: наброшенная на
манер детской коляски крыша оказалась невероятно низкой. Сиденье
было удивительно мягким, не в пример знакомым мне по омнибусам или
экипажам. В запах кожи ненавязчиво вплетались сандаловые нотки,
которые стали только сильнее, когда Орман опустился на соседнее
сиденье.
— Магическую защиту мобилей придумал
богатый промышленник в Маэлонии. Точнее, он обратился с заказом к
известному артефактору после того, как водитель увел его лучший
мобиль вместе с женой. В его случае артефакт начинал визжать, как
истеричная девица, стоило кому-то прикоснуться к мобилю без его
ведома. Пока что в мире это не востребовано, потому что им нужно
еще уметь управлять. — Рука Ормана легла на какой-то странный,
торчащий из пола рычаг, напоминающий вбитую между сиденьями трость.
«Набалдашник» ее тоже был выполнен в форме ястреба, только
сложившего крылья. — Но я предпочитаю предупреждать
неприятности.
Ну, если об оторванной руке можно так
выразиться…
— Смотря для кого.
— Считаете, что это не оправдано?
— Считаю, что это бесчеловечно.
— Человечное отношение к тому, кто
пытается присвоить твою собственность — верх глупости.
«Ваорхан» вздрогнул, и я вздрогнула
вместе с ним. Особенно когда над нами прокатилась волна магии, а
мобиль заурчал, как живой. Напоминая проснувшегося тигра,
заключенного в металлическом корпусе.
— Не бойтесь, мисс Руа. Он не
кусается, — Орман насмешливо взглянул на меня.
— Я. Не боюсь.
— Тогда отпустите сиденье, оно вам
ничего плохого не сделало.
Я опустила взгляд: и впрямь вцепилась
в обивку, насколько позволяли скользящие по кожаному сиденью
перчатки. Хмыкнула и сложила руки на груди, а мобиль мягко тронулся
с места. Набирая скорость, пронесся по улице, свернул к набережной,
и… я вдруг поняла, что не могу отвести глаз от стекла. Брусчатка,
прохожие и дома мелькали за ним так быстро, что перехватывало
дыхание. Лента реки с затяжками бурунов скользила между берегов как
в швейной машинке, под пальцами умелой портнихи, а мост, по
которому можно было проехать в старый город, стремительно
приближался.