Впрочем, этого он мог и не делать, я
и без того чувствовала себя влажной.
Влажной, раскрытой, порочной. Низ
живота сводило от желания продолжать, осознание того, что он прав,
накатило волной. А вместе с ним накатил стыд: такой, какого я в
жизни никогда не испытывала. Ни разу, даже в день, когда меня
обвинили в списывании и отшлепали линейкой.
— Что. Вы. Со мной сделали?! —
процедила. — Что не так с этой веревкой? Это тоже какая-то
магия?
— Никакой магии, мисс Руа, — Орман
подцепил пальцем узелок на бедре, и это прикосновение отдалось
жаркой, удушливой волной во всем теле. — Просто наслаждение,
которое можно себе позволить с помощью банальных подручных
средств.
Банальных?
Чувствуя, что близка к истерике,
сжала кулаки.
— Вы должны были меня
предупредить!
— Я вам ничего не должен. А вот вы
мне… — он провел пальцами по моим губам, оставляя на них мой
вкус.
От собственнического жеста, от
понимания, что все еще не закончилось, что это унижение придется
пережить снова, а может быть, от взгляда, полного превосходства,
потемнело перед глазами. Рванулась и забилась: отчаянно, яростно,
пытаясь вырваться из оплетающих меня пут. Веревка тут же вспыхнула
изумрудными искрами и развалилась на несколько частей, равно как и
стягивающие руки оковы, сменившиеся оковами пальцев Ормана на
плечах.
— Пустите. Уберите руки! Немедленно!
— с силой оттолкнула его и вскочила. Обрывки змей остались лежать
на кровати. — Не смейте больше прикасаться ко мне. Никогда!
— Никогда — это слишком долго, мисс
Руа. Я буду к вам прикасаться… как не прикасался никто.
Я сорвала маску и швырнула ему под
ноги.
— Для этого тоже воспользуетесь
долговой распиской?
Взгляд его заледенел.
— Мне нет нужды принуждать вас к
тому, о чем вы попросите сами.
— Не попрошу, — сказала я. — Разве
что в страшном сне.
Слова сорвались с губ раньше, чем я
успела их остановить, а Орман все-таки улыбнулся. Улыбнулся так,
что по коже прошел мороз: уголки губ, стянутых в тонкую линию,
просто приподнялись. Подчеркивая резкую линию подбородка и вмиг
ставшие хищными черты лица.
— В страшном сне, Шарлотта? — Он
коснулся пальцами моего подбородка, глядя мне в глаза. — Это можно
устроить.