— Мой Бог! — пробормотала, представляя начальника в кузнице, утирающим пот кружевным надушенным платочком.
— Нет, дорогая, всего лишь твой директор! — не растерялся Максим. — Пожалуйста, пожалуйста! Кристина... Я тебя отпущу в командировку, на юг, без меня. И я тебе даже отпуск дам! Представляешь! Будешь отдыхать столько, сколько пожелаешь!
— Год!
— Идёт.
— С сохранением жалования.
Макс зажмурился. Его губы шевелились, бормоча какие-то ругательства.
— Да, с сохранением жалования, — процедил мужчина.
Я закатила глаза. Умеет же добиваться своего!
— Ладно, уговорил, но завтра. Что успею, то успею. Для первой статьи тебе по любому хватит. А сегодня меня ждут мама, папа, сёстры.
— Не-а, — покачал головой Максимка, — милая, у меня ровно сутки. Ты сейчас берёшь всё, что тебе нужно, садишься в машину и приступаешь: помаленьку, потихоньку, но красиво — как ты можешь, а я тем временем отвезу тебя к родителям.
Я вздохнула, осознавая, что спорить бесполезно. Максим Сергеевич умел вцепиться в людей, как краб клешнями в свою жертву. Теперь я понимаю, как он стал директором — просто всех достал!
Я прихватила ручку, планшет и тетрадь.
На улице уже было совсем темно. Разноцветные огоньки мигали на всех фасадах домов и ветвях деревьев. С площади доносились звуки новогодней песни.
Устроившись на заднем сидении джипа, я включила верхний свет и приступила к работе. Уже через несколько строчек я поняла, что у меня на лбу выступили капельки пота. Я стянула с головы шапку и поспешила расстегнуть куртку, но даже это не помогло.
— Выключи печку, — попросила начальника.
— Кристина, там холодина, ветер сумасшедший... Чувствуешь, как машину ведёт?
Но я настояла. С каждой следующей строкой мои глаза раскрывались всё шире, а грудь поднималась всё выше. Я взяла шапку и помахала ею как веером. Мне бы сейчас вся коллекция этих прекрасных аксессуаров с третьего этажа не помешала бы.
— Ну что там? — спросил Максим, нетерпеливо постукивая пальцами по рулю.
— Я не буду это говорить вслух. Дам тебе текст — читай сам.
— Что там такого может быть написано про оружие, что ты так краснеешь? Кроме того, Кристина Валерьевна, давай смотреть правде в глаза — у тебя почерк отвратительный.
Оружие... Я хихикнула, прослушав вторую часть реплики про мою каллиграфию.