( Ария - Встань)
— Верни моих детей! — Мастер с трудом поднялся на ноги и в
порыве ярости полыхнул пламенем навстречу Вершителю Судеб.
Не ожидавший такого дерзкого выпада от огненной души, Намо
отшатнулся назад, а Атаринкэ с Тьелкормо затащили разбушевавшегося
отца в дом. Продолжая петь песню Защиты, захлопнули створки двери и
забаррикадировали вход. Некоторое время дом от фундамента до крыши
сотрясали тяжёлые удары, но братья ни на миг не прекращали
горланить песни.
Оправившись от удара, Фэанаро встал между сыновьями, обнял их за
плечи и тоже запел. Вскоре дом превратился в неприступную твердыню:
звуки ударов стали тише, а потом и вовсе исчезли.
— Форменоссэ? — Атаринкэ с Тьелкормо прекратили петь и, подбежав
к стене, ощупали руками прочную каменную кладку.
— Да, — согласно кивнул Пламенный Дух, обводя взглядом
величественную цитадель, только что сотворённую их песнями в
чертогах Небытия. — Форменоссэ.
***
Мрак. Нечем дышать. Вокруг одни затхлые древние полотна.
— Амбарусса! — Питьо изо всех сил вцепился в руку брата, и
Тэльво так же крепко сжал его пальцы. — Торонья! Не бойся! Я
тут!
— Мы вместе? Правда? — близнецы оглянулись. Оба опять находились
во тьме чертогов Небытия, но они были вместе! Рыжики радостно
обнялись. — Ты помнишь, что сказал Намо?
— Помню. Думаешь, обманул? — Питьо с улыбкой оглядел огненный
силуэт брата. — А ты светишься от счастья!
— Да ты не хуже сияешь! — улыбнулся в ответ Тэльво. — Мы с тобой
как два факела! Что гадать? Проверим, где тут выход?
— Полетели! — боясь вновь потерять друг друга во мраке Небытия,
близнецы продолжали крепко держаться за руки, однако ещё ни один из
служителей Намо не попался им навстречу. Души Амбаруссар долго
блуждали по бесконечным коридорам, плутали по лабиринту. Очередная
уловка? Или Вершитель Судеб зло подшутил над Пламенным Духом и его
сыновьями?
— Что если поджечь? Будет гореть? — Питьо остановился возле
старинного, почти истлевшего гобелена.
— Как мы узнаем, если не попробуем? — в ответ ему звонким
колокольчиком зазвенел голос Тэльво.
— Давай, ты поджигаешь этот, а я вон тот! — кивнул брату
Амбарусса. Озорно хихикая, близнецы одновременно поднесли
указательные пальцы к краям гобеленов, висевших на противоположных
стенах мрачного коридора.
С рук эльфов сорвались крошечные искорки. Коснулись вышитой
тяжёлой ткани, пробежали озорными огоньками по краю. Поначалу
казалось, что ничего не происходит, но вдруг гобелены ожили.