Если бы не эта удушливая атмосфера
вокруг него да не костюм гробовщика, полковник Уизерс, надо думать,
не сильно бы выделялся из толпы. Лицо вполне приятных черт, с
умными внимательными глазами, совершенно лишенными плотоядного
блеска Канцелярских клерков, волосы – немного вьющиеся, того
интересного оттенка, который бывает у соцветий персидского каштана
– светлые с едва заметным рыжеватым отливом. А еще он был молод.
Противоестественно молод.
Ему можно было бы дать лет двадцать,
мрачно подумал Лэйд, против воли косясь на собеседника, самое
большее – двадцать три. Только эти двадцать три года он прожил на
планете, где время течет совершенно не так, как на нашей. И это
совершенно отчетливо ощущается в его глазах. Есть в них что-то
такое, отчего кажется, будто, ненароком моргнув, они могут высосать
весь воздух из твоей души, оставив там только холодный смерзшийся
ком.
Держи себя в руках, приказал себе
Лэйд. Не позволяй его внешности обмануть тебя. Может, он и
выглядит, как юный печальный лорд Байрон, но помни, напротив тебя
сидит миф. Один из самых зловещих, непонятных и опасных мифов
Нового Бангора.
Когда-то он даже пытался разобраться с
этим мифом. Он был полон сил, а еще уверен в том, что любой миф
можно повергнуть, кропотливо собирая информацию, сочленяя воедино
разрозненные сведения и заполняя пробелы. Ведь разобрался он в
конце концов, что стоит за зловещими легендами о Паточной Леди, что
представляют собой демонические поезда, заключенные под землей,
отчего из имени здешних жителей вечно пропадает начальная буква… Он
был молод и самоуверен. Он знал – у каждого фокуса есть разгадка, и
чем более невероятным он кажется, тем проще и невзрачнее секрет
трюка.
Наивный дурак. Словно Его можно
поймать на неаккуратных трюках, как мошенника-иллюзиониста за руку
в тот момент, когда он подменяет платок в шляпе на живого
кролика…
На протяжении нескольких лет он
терпеливо собирал информацию об этом мифе Нового Бангора, который
именовался «полковник Уизерс». Расспрашивал дряхлых стариков и
подвыпивших матросов. Украдкой собирал экземпляры старых номеров
«Серебряного Рупора». Беседовал с безумными китобоями,
шаманами-полинезийцами, выжившими из ума лудильщиками… Он терпеливо
собирал информацию – крупица за крупицей, как золотоискатель
собирает песчинки золота из промывочного сита, не задумываясь о
том, сколько времени на это уходит. Времени, которое он с большим
успехом мог бы потратить, пересчитывая банки с ваксой или торгуясь
с поставщиками.