Есть не хотелось, причем Бес даже не
мог сказать, чего здесь больше, настоящего отсутствия аппетита или
привычки есть по абсолютному минимуму, поддерживая организм в
режиме «чуть-чуть не доел и тем прибавил каплю здоровья». Наверное,
все сразу, плюс четыре ложки сахара, исчерпывающе закрывающие
потребность организма в калориях.
Оружейник взирал на собрание взглядом
хлебосольного хозяина. Бирюк и Крокер вполголоса обсуждали некую
военную штуку. Бес пил кофе и расслаблялся.
Троица «технических мудрецов», как
прозвал их про себя кибернетик-»сталевар», были своего рода
реликтом советской инженерно-технической мысли. Люди, получившие
отменное образование с уклоном в милитаризм, однако не вписавшиеся
в практично-людоедскую систему трестов-синдикатов. Мартызенски по
прозвищу Оружейный Гном был в состоянии набросать чертеж любой
сложности буквально на салфетке, а также с первого взгляда указать
недостатки чужого конструкта. Бирюк специализировался на
широкопрофильном дизайне огнестрела, а еще в свое время именно этот
человек закладывал основы «распознавания образов» в алгоритмах
боевых автоматиков. Крокер, получивший прозвище от карманов, вечно
набитых мятыми чертежами «кроками», знал обо всем, что было крупнее
автомобиля и проектировалось в НАТО с шестидесятых годов.
Существовал еще и четвертый «мудрец» Мися, но тот держался совсем
наособицу, был эксцентричен даже по меркам инженеров и появлялся на
сборищах совсем редко.
Каждый из «мудрецов» мог бы при ином
развитии событий грести деньги лопатой в соответствующей
лаборатории, но каждый в итоге прозябал на уровне обычного
инженера-сдельщика с нерегулярными заказами от гопоты и всяких
подотделов. Бес попал в круг техношаманов случайно, выступив
посредником при заключении сделки с «хунхузами». Требовалось быстро
выполнить заказ крупнокалиберной винтовки, замысел которой отыскал
Крокер (обойдя патентное право, которое распространялось на
прототипы весьма ограниченно), чертежи нарисовал Бирюк, а Гном
несколькими штрихами довел проект до совершенства. Но «Хунхи»
платить отказались, и пока кооператив «Затон» урегулировал
финансовый вопрос, Бес пять дней ночевал в квартире Гнома как
последняя линия обороны, на крайний случай. Инженеры оценили
немногословного профессионала и стали приглашать на чаепития. Бес
заходил сюда нечасто, времени хронически не хватало, но каждый
поход «к Гному» действовал как освежающий душ, только не для тела,
а во благо психики. Вот как сейчас.