Я закипала, контролировать себя становилось всё сложнее.
– Говорю, что думаю. И тебе советую. Или ты, и впрямь, считаешь его образцом добра? – хохотнул.
– К чему эти беспочвенные оскорбления? Ты получил, что хотел. Я же согласилась на твои условия. Так зачем всё это?
– Ах, условия, – будто что-то вспомнил, встрепенулся Роберт, манерно закатил глаза и сделал еще шаг ко мне. Он больше не улыбался. – Кто тебе сказал, что они в силе?
– Но... Ты сам говорил прийти. Что Миссис Чайни отсутствует, и мне нужно будет вместо неё приносить тебе этот напиток.
– Во сколько ты должна была прийти? – брови поднял. Будто не знает.
– ...В полседьмого, – нервно сжала губы, всё больше понимая, куда он клонит. – Но я же всё равно пришла, я не могла раньше... Мой отец...
Черт, зачем я оправдываюсь? Мало я унизилась перед этим подонком?
– Мне плевать на твоего отца, – сквозь зубы процедил Роберт. – И, кстати, чай из твоих рук – это последнее, что бы я взял, даже если бы умирал от жажды. Лучше от обезвоживания, чем от яда.
"Он всё же читает мои мысли", – невольно усмехнулась я, и тут же снова по спине пробежал холод от взгляда Роберта. Что означают его слова? Словно подтверждая мои догадки, он произнёс, делая ещё один шаг:
– Поздно, красавица. Это предложение было актуально до без пятнадцати семь. Ты свободна.
Мерзавец. Насладился по полной. Он это с самого начала задумывал. Не было никакого предложения приносить чай. Было предложении добровольно унизиться и потешить его самолюбие.
– Спасибо, что лишил меня возможности стать убийцей. Яд – это то, что я и собиралась сделать! – перевела дыхание и добавила: – Нет и не было у тебя никакой информации!
Развернулась и направилась к двери, но услышала как Роберт меня окликнул.
– Есть, дорогая Эль, – прозвучал его голос и эхом отразился от стен внушительных размеров кабинета. – Просто ставки растут.
Остановилась, но поворачиваться не решалась. Блефует? А что если я смогу выяснить, как спасти отца?
– У меня появилось новое предложение, – добавил он.
Я всё же обернулась. Не прощу себя, если из-за моей гордости пострадает папа.
Роберт подходил медленно, шаг за шагом, словно хищник, гипнотизирующий жертву. Ещё шаг и он почти вплотную ко мне. Немного наклонился и оперся рукой о стену рядом с дверью, вторая руку по-прежнему в кармане: