— Оставьте нас.
Голос был под стать ему — холодный и
жесткий.
Но самое главное, что Эвель
беспрекословно подчинилась, напоследок наградив меня таким
взглядом, под которым захотелось рухнуть — да-да, на самый нижний
жилой уровень. Поскольку стоять мне не улыбалось, я просто села в
кресло подальше от него. Какое-то время мы оба молчали, изучая друг
друга, после чего он похлопал ладонью по дивану — аккурат по месту
рядом с собой.
Вот гад!
Я сделала вид, что меня это
совершенно не касается: хочется ему, пусть дальше пыль выбивает.
Поскольку тишина затянулась, закинула ногу на ногу и, откинувшись
на спинку, поинтересовалась:
— Зачем вы хотели меня видеть,
эсстерд…
— Местр.
О. Ну теперь все понятно: иртхан.
Подозреваю, что высокородный, иначе
не смотрел бы на меня сейчас так снисходительно. В нашем мире, где
небо пронзают иглы небоскребов из огнеупорной стали, в мире,
который когда-то был сожжен дотла, иртханов — повелителей драконов
— всячески превозносят. Им подчиняются, им никогда и ни в чем не
отказывают, отсюда и отношение к простым людям у них…
соответствующее.
— Хорошо, местр. Так зачем…
— Подойди.
Он даже выражался короткими рублеными
фразами — так, словно слов ему было жалко. Ну а лично мне для вас
жалко своего времени. Терпеть не могу, когда со мной пытаются
разговаривать в таком тоне.
— Для начала, подойдите, — я не
двинулась с места и в такт ему принялась постукивать пальцами по
подлокотнику: надо отдать должное, это здорово помогало справляться
с напряжением. — А дальше, если вам так хочется, почему бы не
подойти самому. Я женщина, к тому же весь вечер на каблуках,
видите?
Вскинула ногу и продемонстрировала
ему двенадцатисантиметровую шпильку на туфельке. От этого более чем
откровенного движения платье расплескало нижние ленты юбок, обнажая
ноги. Вызывающе, но как есть. К сожалению, выражения его лица я
разглядеть не могла, зато увидела, как уголки губ дрогнули и
опустились. Вот и ладненько, вот и чудненько, вот и…
Он поднялся раньше, чем я успела
вздохнуть. Поднялся и шагнул вперед, ладонь вызывающе-медленно
скользнула над моей вытянутой ногой — в каких-то миллиметрах от
блестящей ткани чулок, но у меня все волоски на коже встали дыбом.
Красивые, ухоженные руки, длинные пальцы. Которые сомкнулись на
подлокотниках, и я оказалась в ловушке. Если так подумать — можно
было бы сползти вниз, на пол… нет, нельзя. Да и думалось плохо:
высоченный, сейчас он лицом к лицу со мной. Сердце подскочило к
горлу, и где-то там и осталось, не пытаясь даже трепыхаться. Он
смотрел мне в глаза, и теперь я даже могла разглядеть их цвет:
изумрудные льдинки. Резкие скулы, уходящие под полумаску, жесткая
линия губ — сразу понятно, что эти губы не привыкли целовать нежно.
Скорее, сминать. Сильно, властно, без права на отказ.