Ударил я, как говорится, «аккуратно, но сильно». По
той указанной господином старшим вахмистром точке, которая надёжно
отключает человека на добрый час, а то и больше. Кряк всхрапнул и
обмяк.
– Так будет лучше, – сказал я обмершему отделению. –
Без гнева и страсти. Пусть полежит. Я его потащу.
– Нет, командир, – рявкнул Мумба. – Мы носилки
срубим.
– Точно! – поддержал негра Кеос. И, подавая пример,
размахнулся топориком.
…Не прошло и минуты, как отделение двинулось дальше.
У нас оставалось порядка тысячи семисот тридцати секунд.
Неприятности начались, едва мы одолели первый поворот
«тропы». Едва выступая над тёмной гладью, среди пышных зарослей
тянулась цепочка здоровенных тракторных шин. Первая двойка – Кеос и
Микки – едва успела пробежать метров десять, как вода вокруг неё
вскипела от десятков полезших на тропу гибких змеиных тел, примерно
в руку длиной и в руку же толщиной. Самые шустрые успели вцепиться
в ботинки и штанины ребят.
– А-а-а! – завопил Кеос, отчаянно паля себе под
ноги.
Отделение поддержало его ураганным огнём, отсекая
тварей от тропы. Чёрная жижа мгновенно заполнилась беспомощно
всплывшими кверху брюхом телами; другие трупы быстро тонули,
разорванные тяжёлыми пулями почти пополам.
Подскакивая и вопя, Микки с Кеосом выскочили на
крошечный островок. Змеюки, понеся тяжкие потери, похоже, поняли,
что надо ретироваться. Несколько самых жадных устремились было к
нам, но тотчас же обратились в кровавое месиво. «Манлихеры» не
подвели.
Прикрывая друг друга огнём, отделение группками
двинулось в глубь болота. За змеями последовали какие-то шерстистые
аллигаторы, потом живые хищные лианы, потом…
В сущности, ничего интересного в этом не было. Мы
сбились в тесный круг, ощетиниваясь стволами, и палили во всё, что
двигалось. Правда, очень скоро нам пришлось экономить
патроны.
За болотами начался асфальт. И танки. Старые
списанные «гросстракторы». И странные корявые машины, кое-как
слепленные из грубо сваренных вместе броневых листов, в которых я
после некоторого напряжения памяти опознал самоделки утрехтских и
уппсальских повстанцев. Надо же, целы…
Нам ничего не оставалось делать, как занять круговую
оборону в очень кстати подвернувшихся развалинах какого-то
домишки.
«Гросстракторы» открыли огонь издали, и стреляли они
отнюдь не болванками, как можно было бы ожидать, а самыми
настоящими боевыми стопятимиллиметровыми дурами.